Антрополог на Марсе - страница 34

В конце нашей прогулки мистер Беннетт сказал: «Завтра утром в половине восьмого у нас в госпитале летучка, а затем у меня амбулаторный прием. Приглашаю вас поехать со мной и понаблюдать за моей работой. А в пятницу я оперирую. Можете тоже полюбопытствовать».

На следующее утро я рано проснулся, разбуженный странным шумом, раздававшимся из-за стены, – там был небольшой тренажерный зал. Поднявшись с постели, я еще полусонный вышел в коридор и, подойдя к полупрозрачной стеклянной двери, ведущей в зал, прижался к стеклу. Моему взору предстала удивительная картина. Мистер Беннетт сидел на тренажере-велосипеде и методично крутил педали. Во рту у него была длинная трубка, из которой вырывался голубоватый дымок, а перед ним стоял столик, на котором лежала открытая книга (как я выяснил, войдя в зал, – книга по патологии, открытая на главе, посвященной нейрофиброматозу). Время от времени мистер Беннетт издавал протяжный гудок. «Изображаю из себя мчащийся по прерии поезд, – увидев меня, сказал он. – Кручу педали каждое утро». Оказалось, что такое занятие успокаивает его, и тики в это время не наблюдаются, что позволяет ему спокойно читать.

Но как только мистер Беннетт оставил велосипед, его одолели тики. Он начал пошлепывать по своему животу (вовсе не толстому) и приговаривать: «Толстый, толстый, толстый, толстый… толстый, толстый, как кубышка». «Причем здесь кубышка?» – поинтересовался я. «Сам не знаю, – ответил Беннетт. – Ко мне часто привязываются нелепые, несуразные слова, неуместные в речи. Одно время я постоянно вставлял в речь слово “ужасно”, которое через месяц-другой сменилось на “страшно”. Мое внимание, помимо воли, привлекают необычные слова, странно звучащие имена. Такое слово или имя будто прилипает ко мне, и я постоянно повторяю его. Проходит месяца два, и ему на смену приходит другое, не менее странное».

Зная о пристрастии мистера Беннетта к странным редким словам, именам и фамилиям, его сыновья, увидев в книге или газете, или услышав по телевизору или радио подобную «странность», доводили ее до сведения отца. Особое предпочтение они отдавали именам и фамилиям (как правило, иностранным – необычным для человека, говорящего по-английски). Такие имена Марк и Дэвид заносили в специальный список, поместив в него за шесть лет более двухсот имен и фамилий. «Этот список – наиболее ценная вещь в доме», – сказал мне мистер Беннетт, назвав его содержимое «конфетами для ума».

Открывало список имя Оджинга Одинга, привлекшее мистера Беннетта необычной аллитерацией. Из обилия необычных имен двадцать два были «текущими», находящимися в обращении и по сей день и дарующими мистеру Беннетту чувство удовлетворения. Одним из этих двадцати двух имен было имя профессора университета в Саскачеване[88] (где в свое время училась Хелен). Его звали Славек Гурка, и имя это звучало в речи мистера Беннетта на протяжении последних семнадцати лет. Другие имена (такие, как Борис Бланк, Флойд Флейк, Морис Гук, Любор Зинк) непроизвольно использовались мистером Беннеттом для придания речи особой живости и экспрессии. Иные имена (Иелбертон Титл, Бабалу Мандел) привлекали благозвучной аллитерацией[89].

Эхолалия «замораживает» слова, «останавливает» течение времени, внедряется в разум человека как имплантант, как инородное тело, чтобы неожиданно дать знать о себе пробудившимся эхом. Но в разум, по словам мистера Беннетта, вживляется только звучание слова, его «мелодия» – его происхождение и значение важности не имеют. (Приверженность к такого рода словам можно рассматривать как проявление тиков.)

«Использование и смена навязчивых слов сродни моей компульсивности, побуждению к действиям, – сказал мне мистер Беннетт. – Сейчас, чтобы получить удовлетворение, я каждый раз совершаю три или пять принудительных действий, а несколько месяцев назад их число равнялось четырем и семи, а до этого, как и сейчас, – трем и пяти. Количество навязчивых действий время от времени меняется помимо моей воли».

Для больных с синдромом Туретта характерна не только «приверженность» к необычным для них словам, именам и фамилиям, но и тяга к имитации необычных жестов и мимики