Апельсины у кромки прибоя - страница 12

— Над аквалангом он тоже на Черном море начал работу?

— На схеме отцовского «прибора для спуска под воду», хранящейся в нашей семье, стоит дата: 10 января 1936 года. Ее и можно условно считать днем начала работ над изготовлением ЭПРОНовского акваланга. Так, рассказывал отец, его подводный прибор называли. Испытания не на Черном море проходили: после окончания водолазного техникума отец получил назначение в главное управление ЭПРОНа. Но не в Ленинград, а в город Ломоносов. Оттуда и выезжал в командировки со своим аквалангом — на работы, связанные с подъемом затонувших судов. Чем в первую очередь и занимался ЭПРОН. Экспедицию подводных работ особого назначения Дзержинский ведь создавал первоначально для подъема затонувшего в акватории Балаклавы в 1854 году английского фрегата «Принц». Большевики были уверены, что он ушел на дно с огромным грузом золота на борту. Золота на «Принце» не нашли, но Экспедиция подводных работ осталась. И продолжала искать и поднимать затонувшие корабли. А отец под водой их первоначальную ревизию проводил. Или разведку, если по-другому выражаться. И готовил впоследствии корабли к подъему. Это была, как догадываетесь, невероятно сложная работа! Если примитивно рассказывать, сводилась она к следующему: дно под кораблем нужно было проткнуть огромными иглами, за которые цеплялись подъемные тросы-лебедки. Тут не час и не два времени нужно затратить, а намного больше. И, не забывайте, работа шла на глубине! Иногда — очень значительной. Сказалось ли это на здоровье отца? Конечно, да.

— В направлении в Московско-Окское управление речного транспорта говорится о том, что «предложенный т. Лисовым прибор нуждается в конструктивных изменениях». С чем они могли быть связаны, вам известно?

— Трубку от баллона к легочнику и загубнику отец сделал обычную. На что комиссия заявила: она под водой перегнется в самый неподходящий момент и перекроет аквалангисту воздух. Решить проблему делом оказалось несложным — достаточно было трубку сделать гофрированной. Чтобы она не перегибалась.

— Скажите, Анатолий Алексеевич, охрана у изобретательного водолаза Алексея Лисового была?

— Два бойца с винтовками постоянно сопровождали его. А сам он всегда имел при себе наган. Но даже повышенные меры предосторожности не уберегли ЭПРОНов-ский акваланг: в октябре 1941 года он исчез.

«За акваланг заплатили столько золота, сколько она весил»

— Как так получилось?

— Отца направили в командировку из Москвы на Волгу. Не помню уж, куда точно. Да и неважно это. На какой-то промежуточной станции нужно было сделать пересадку. Вышли командированные ЭПРОНовцы из поезда, сдали чемодан с аквалангом в камеру хранения. А вернулись забирать — нет чемодана! Вернее, другой выдают. Похожий, но не тот. Трое суток отец с охранниками дежурил на станции — думал, по ошибке кто-то взял не свою вещь и вернет, разобравшись. Увы, никто ничего не вернул. Возвратившись в Москву, отец доложил о пропаже, но дополнительных поисков организовывать не стали — вы ж представляете, что творилось в столице в октябре 41-го. Не до акваланга было!

— Что отец об исчезновении чемодана рассказывал? У него имелись предположения, кому он мог понадобиться?

— Вроде бы, чемодан с аквалангом ушел через Мурманск в Англию. И совершившие заказную кражу из вокзальной камеры хранения запросили с заказчика столько золота, сколько весил чемодан. Отец также не исключал, что именно его акваланг вскоре попал к Жаку-Ив Кусто. Незначительно доработав прибор для спуска под воду, он в январе 43 года провел подводные испытания и запатентовал акваланг как собственное изобретение.

— Вы хотите сказать, Кусто знал о существовании ЭПРОНовского акваланга?

— У отца имелись сведения, что во время довоенной поездки по СССР Кусто интересовался новинками техники. Не только связанной с подводными погружениями. Любой! Что-то такое он искал… чего больше нигде нет!

— Может быть, он на разведку работал?

— Я вам такого не говорил! Но слышал, что французские спецслужбы считали всемирно известного исследователя морских глубин своим человеком до конца его дней. Кстати, когда 10 июля 1985 года французские подводные диверсанты в новозеландском порту Окленд минировали гринписовское судно «Рейнбоу уорриор», на них были акваланги фирмы Кусто.