Апокалипсис - страница 5

Вскоре послышался гул мотора, к месту их ночлега подъехал военный «Урал», из которого выскочило несколько вооруженных человек. Эти были не похожи на прежних: черная униформа, хорошо экипированы, словно спецназ из далекого прошлого. Командовал ими человек в темном, почти черном плаще. Марс, стиснув зубы, ударил себя рукой по щеке. Откуда их нелегкая принесла? И как вообще они смогли их вычислить? Он же так тщательно скрыл все следы, перед тем как заночевать здесь.

Катя от страха втянула голову, прижимаясь все ближе к земле. Он привлек девочку к себе, ее тело сотрясала дрожь.

— Ищите лучше! Они не могли далеко уйти! — орал командир.

Он снял капюшон, но лицо разглядеть было невозможно: слишком далеко. Он стоял не шевелясь, смотрел в их сторону, словно чувствовал их.

— Он двоих завалил из банды Толстого, генерал!

— Я сказал, ищите! — командир снова накинул капюшон.

— Максимыч, — толкая Марса в бок и кивая в сторону, прошептала Катя, — там.

Он приподнялся и увидел, как сквозь кустарник пробирается человек. Еще минута — и они столкнутся с ним нос к носу. Сняв с предохранителя пистолет, Марс выскочил навстречу.

— Руки поднял, — тихо произнес он. — И без глупостей, а то башку продырявлю.

Тот посмотрел на пистолет, посмотрел на Марса и поднял руки. Незнакомец глядел глазами дикого животного, на лице был черный грязный платок, закрывающий все до глаз. Высокий, худой. Почти на полголовы выше Марса. Старая, затертая камуфляжная куртка, на правой руке шеврон в виде пентаграммы в огне, на ногах когда-то синие джинсы. На плече висела винтовка, в руке он держал пластиковую бутылку с водой.

— Брось оружие и раздевайся до пояса.

— Хм, — недовольно буркнул человек и сделал все, о чем его просили. На груди красовалось клеймо с тем же изображением, что на шевроне.

— Что вам от нас нужно? У нас ничего нет.

— Нам нужен ты. Лживый пророк!

— Что за бред?!

— Не прикидывайся! Зверь в человеческой шкуре! Неужто ты не знаешь, кто ты? — он сделал шаг навстречу Марсу.

— Э-э-э! А ну, стой, где стоишь!

— Братство все равно найдет тебя рано или поздно. Мы всех находим.

— «Огненные братья»? — Марс дулом пистолета указал на клеймо на груди. — Наслышан. Зачем я вам?

— Скоро такие будут носить все. Скоро все закончится и начнется новый мир! Мы построим его на руинах старого, — он снова шагнул вперед.

— Думаешь, не смогу убить? А?!

— Моя смерть будет вкладом в нашу победу! Александр многое рассказывал о тебе. Говорил, что ты можешь одурманить меня, дабы испытать мою веру! Я не поддамся!

— Александр? Одурманить? Что за пургу ты несешь?

— Вера истинная только наша вера! Млечный путь — спасение души и тела! Мы избавим мир от тебя и твоих последователей и последователей твоих последователей!

— Максимыч, мне страшно, — девочка одернула Марса за рукав.

— Сними маску, живо! — взводя курок на пистолете, приказал Марс.

Незнакомец медленно потянулся к платку, но через мгновение кинулся вперед. Раздался выстрел. Оба упали на землю.

— Катя, беги! — прокричал Марс, сваливая с себя противника.

Он попытался подняться, но тот схватил его за ногу. Марс развернулся и ударил свободной ногой. Послышался хруст переносицы, но парень в платке не ослабил хватку, словно и вовсе не чувствовал боли. Он, лишь хрипя, подтягивал его к себе, пытаясь залезть сверху. Марс уперся в его грудь ногой и со всей силы оттолкнул от себя.

— Беги! — снова прокричал Марс, вскакивая с земли.

Девчонка сорвалась с места и бросилась через кустарник. Марс почувствовал удар по затылку, в глазах потемнело, он по инерции сделал несколько шагов вперед и развернулся. Снова прилетело в челюсть, и он свалился набок. Перед глазами поплыло, в голове стоял треск. Он осознал, что его пинают, перевернулся и кубарем скатился с пригорка, попал на валун, боль пронзила грудную клетку, дыхание перехватило.

— Твою мать, — на выдохе пробормотал он и с трудом поднялся.

Человек с закрытым лицом быстро спустился по склону, цепляясь за небольшие деревца, и попытался нанести удар, но Марс увернулся и контратаковал. Еще удар и еще. Противник упал, и тут же ботинок Марса стал втаптывать голову поверженного в землю до тех пор, пока тот не перестал подавать признаков жизни, а его лицо не превратилось в кровавое месиво, в котором нельзя было различить ни маску, ни кожу.