Апокалипсис every day - страница 12

Тишину обиталища усопших нарушил резкий, громкий и странный звук. Это оба русских, одновременно, не сговариваясь, хлопнули в ладоши и теперь медленно потирали их друг о друга, в то время как по лицам их расплывались широкие счастливые улыбки.

— Сервис, бля, — скромно заметил Вася. — Как в лучших домах Лондóна и Парижа.

И быстренько разлил прозрачную жидкость из банки по индивидуальным ёмкостям. Немцу — в привычный уже ему гранёный стакан. Себе — в мензурку, в чашки — всем остальным. Русские взяли свои ёмкости в руки и лица их приобрели странно торжественное выражение.

Увидев, что все смотрят на него, Фридрих поступил по их примеру: поднял стакан на уровень подбородка… В нос ударил запах спиртного… Совсем уже дрогнув рукой, чтобы вернуть стакан на место и попытаться объяснить, что ему совсем не хочется, Фридрих вдруг стал свидетелем странного явления: воздух над передвижным ложем мёртвых внезапно сгустился, и ирландец из самолёта, появившийся перед Фридрихом по пояс, как разрезанный труп в углу, покачал перед собой пальцем, и, указав на банку, повторил своё распоряжение:

— Хочешь выжить в России — пей водку!

После чего немедленно растворился обратно. Но слова его, особенно прозвучавшие в этой обстановке, показались Фридриху знаком свыше. Поэтому, когда человек в бывшем белом халате качнул головой, произнёс знакомое слово «Прозит!» и русские тут же одновременно опрокинули в рот содержимое своих сосудов, немец, не мудрствуя лукаво, дисциплинированно последовал их примеру.

В этот раз, однако, ему налили не водку. И он застыл с открытым ртом и широко распахнутыми глазами, медленно затуманивавшимися от слёз недоумения.

— Что, забористое шильце?

Хохотнувший заводящимся дизелем водитель взял двумя пальцами кильку, выглядевшую в его лапах как девушка в руках Кинг-Конга, поднял голову, раскрыл рот и бережно опустил в него рыбку.

— Какое шило! — обиделся Вася. — Благородная медицина! И разбавлено с понятием — в самый раз для иностранца!

Фридрих старался не выделяться. Как все, он брал пальцами кильку и хлеб. Как все, вытирал пальцы и рот аккуратно нарванными кусочками газеты, исполняющими в этом мрачном застолье роль загробных салфеток. Вот только пить наравне со всеми эту убойную смесь он не мог. Впрочем, хозяева и не настаивали. Сами они заливали в себя огненную воду, точнее — разбавленный спирт, полными ёмкостями, без заметных следов какого-либо воздействия на своё поведение. Лица всех троих были по-прежнему серьёзными и сосредоточенными. Словно они не то делали какую-то работу, не то исполняли некий таинственный ритуал…

Когда выпивка и закуска ночного фуршета в морге подошли к концу, хозяин Вася, в последний раз вытерев рот и руки куском газеты, обратился к немцу:

— Ну, и чё нам с тобой дальше-то делать, мил человек?

Фридрих, осторожно опираясь руками на борт каталки покойников, понял, что речь идёт о его дальнейшей судьбе. Поэтому он совершил деяние, уже один раз изменившее сегодня его судьбу к лучшему. А именно: достал и раскрыл свой паспорт, и, повинуясь какому-то неведомому наитию, взял в другую руку адрес гостиницы «Центральная», в которой его ждал заранее забронированный номер.

— Делов-то! — воскликнул Вася. — Подкинешь гостя до Централки.

Водитель крякнул, почесал в затылке, но потом махнул рукой и, удовлетворённым взором окинув неожиданного спутника с ног до головы, указал головой на дверь:

— Ну чё, гражданин товарищ барин, помчались, что ли?

Фридрих кивнул, повесил на плечо сумку, взял в руки кейс и направился к выходу. И только подойдя вплотную к двери, отделявшей царство мёртвых от мира живых, обратил внимание на то, что с внутренней стороны двери на уровне глаз имелась странная надпись, более всего напоминавшая адрес в Интернете: WWW.SATANA.WORLD. Впрочем, в данный момент это его не заинтересовало.

Поездка до гостиницы заняла не так уж много времени, особенно принимая во внимание то, что водитель посадил немца рядом с собой, на переднее сиденье, после чего сказал, не заботясь о том, понимают его или нет:

— Ежели гаишники тормознут, покажешь паспорт и адрес. Не ссы, прорвёмся!