Апокалипсис мелкого греха - страница 11

Ведь все могут поступать «так же»… Много и сейчас в мире около нас людей, израненных грехом, оскорбленных злом этого мира, лежащих и страдающих на разных дорогах. И можно помочь им.

Я вижу эту небольшую каменную гостиницу милосердного Самарянина на дороге меж Иерусалимом и Иерихоном. Это малый дом, в нем никто не обитает, но его знают все паломники Святой Земли… Дорога пустынная вьётся среди гор, спускаясь к Иерихону. Вокруг – мертвые горы. Это сердца. Кого? Древних? Современных людей? Это наши каменные человеческие сердца, Господи. И они алчут воды Твоей Милости и готовы ответить на воду Твою цветами и травами.

Малый дом стоит близ дороги. Приходят сюда люди всех стран и народов и видят эту притчу, которую слышат от Христа. И слово пустынной дороги, мертвых каменных гор, и этот малый дом, говорящий народам о милосердии, – все остается как Божественный зов среди мира к человечности человека, к любви и жалости.

«Братья, вразумляйте бесчинных, утешайте малодушных, поддерживайте слабых, будьте долготерпеливы ко всем. Смотрите, чтобы кто кому не воздавал злом за зло, но всегда ищите добра и друг другу и всем»… Так говорит в последней главе своего послания к Фессалоникийцам апостол Павел. Ясны слова эти, просты, немногосложны, но сколько в них света, сколько добра и правды.

Трудно живется нам, людям, – от нашего зла человеческого и от следствий его. Человек страдает, прежде всего, от того зла, которое живет в нем самом, а потом и от того зла, которое живет в других людях. Зло, как снежный ком, увеличивается, если ему не противопоставлять добра, если его не растапливать лучами добра и милосердия. И в других людях, и в себе самих мы побеждаем холодное, темное зло только сияющим, согревающим Христовым добром. Это Христово добро может быть иногда гневным, свято негодующим, обличающим зло, – оно и должно быть иногда таким огненным, но оно никогда не будет нести зла под маской добра. Таково свойство того состояния духовного, о котором говорит апостол. Нам нужно, прежде всего блюсти свою душу и хранить ее в мирном духе; и если мы уже этого достигли, будем помогать душе другого человека – быть в добре.

Чтоб излечить другую душу человеческую, нам надо знать на своей душе действие того средства лекарственного, которое мы предлагаем. Лекарство Христовой правды, Христова добра испытано уже в веках, в, двух тысячелетиях, испытано на всех характерах и во, всех народах мира. Это дивное лекарство имеет необычайную силу, если его принять «внутрь», ввести в сердце свое и в ум свой… Вот одна из драгоценных капель этого лекарства: «Братья, вразумляйте бесчинных, утешайте малодушных, поддерживайте слабых, будьте долготерпеливы ко всем. Смотрите, чтобы кто кому не воздавал злом за зло, но всегда ищите добра и друг другу и всем».

Некоторые, желая оправдать таящееся в них зло, ссылаются на свой «характер». Но характер формируется и складывается от свободных человеческих реакций на окружающий мир. Делающий добро другим: людям приобретает прекрасный характер; и это есть лучшая его награда уже в этом мире. А в будущем мире он будет одного духа с Самим Богом и с мириадами существ спасенного в Боге творения. Делающий же зло и потакающий злу других приобретает ужасный характер и становится бичом и несчастьем для окружающих, и для своей семьи, для своего народа. «Лиха беда начало», – говорит русская пословица. Стоит лишь начать оправдывать в себе проявление и вспышки зла, как развращение души пойдет само собою и ее гибель последует.

Нравственный характер взрослого человека – это то, что человек сотворил и творит сам с собой. Душа – земля. Человек – земледелец своей души. Если в земле душевной сеется слово Божие, слово Правды и любви Христовой, то плод бывает сладкий, радостный, для самого человека и его окружающих. Если же человек сеет в душе своей плевелы зла, то вырастут сорные, ядовитые травы духа, которые будут мучить и самого человека, и других людей.

Душу еще можно уподобить глине, человека же – скульптору. Скульптор лепит из глины образ человеческий. Так сам человек лепит из своих душевных качеств и способностей или образ человеческий, или звериный.