Апокалипсис в учении древнего христианства - страница 14

В наше время – период первой мировой войны и русской революции, а затем еще более страшной второй мировой войны, когда человечество испытало столько ужасных потрясений и бедствий, – еще более умножились попытки истолкования Апокалипсиса применительно к переживаемым событиям, более или менее удачные. При этом одно важно и необходимо помнит при истолковании Апокалипсиса, как и вообще при всяком толковании той или другой книги Священного Писания, необходимо пользоваться данными других священных книг, входящих в состав нашей Библии, и истолковательными трудами св. Отцов и учителей Церкви. Из специальных святоотеческих трудов по истолкованию Апокалипсиса особенно ценно «Толкование на Апокалипсис» св. Андрея, архиепископа Кесарийского[2], которое представляет собою итог всего понимания Апокалипсиса в доникейский период (до 1‑го Вселенского Собора в 325 г.). Весьма ценна также Апология на Апокалипсис св. Ипполита Римского (ок. 230 г.). В новейшее время появилось так много истолковательных трудов на Апокалипсис, что число их на русском языке уже к концу XIX века достигло 90. Из русских трудов наиболее ценные: 1) А Жданова – «Откровение Господа о семи Азийских церквах» (опыт изъяснения первых трех глав Апокалипсиса); 2) Епископа Петра – «Объяснение Апокалипсиса св. Апостола Иоанна Богослова»; 3) НА Никольского – «Апокалипсис и обличаемое им лжепророчество»; 4) Н. Виноградова – «О конечных судьбах мира и человека» и 5) М. Барсова – «Сборник статей по истолковательному и назидательному чтению Апокалипсиса».

Писатель Апокалипсиса сам называет себя «Иоанном» (1,1,4, 9). По общему верованию Церкви это был св. апостол Иоанн, возлюбленный ученик Христов, за высоту учения своего о Боге Слове получивший отличительное прозвание «Богослова», вдохновенному перу которого принадлежит еще 4‑е каноническое Евангелие и 3 соборных послания. Это верование Церкви оправдывается как данными, указываемыми в самом Апокалипсисе, так и многообразными внутренними и внешними признаками.

1) Писатель Апокалипсиса называет себя «Иоанном» в самом начале, говоря, что ему было дано «Откровение Иисуса Христа» (I, 1). Приветствуя далее семь мапоазийских церквей, он вновь называет себя «Иоанном» (1,4). Далее он говорит о себе, опять называя себя «Иоанном», что он был «на острове, называемом Патмос, за слою Божие и за свидетельство Иисуса Христа» (1,9). Из Апостольской истории известно, что именно св. Иоанн Богослов подвергся заточению на о. Патмосе. И, наконец, заканчивая Апокалипсис, писатель снова называет себя «Иоанном» (22, 8). Во 2 стихе 1‑й главы он называет себя самовидцем Иисуса Христа (ср.: 1Иоанн. 1-3). Совершенно несостоятельно мнение, будто Апокалипсис написан каким–то «пресвитером Иоанном». Самая личность этого «пресвитера

Иоанна» как личность, отдельная от апостола Иоанна, довольно сомнительна. Единственное свидетельство, которое дает повод говорить о «пресвитере Иоанне», это место из сочинения Палия, сохранившееся у историка Евсевия. Оно чрезвычайно неопределенно и дает место только догадкам и предположениям, противоречащим одно другому. Ни на чем не основано мнение, приписывавшее написание Апокалипсиса Иоанну–Марку, то есть Евангелисту Марку. Еще более нелепо мнение римского пресвитера Кая (III в.), будто Апокалипсис написан еретиком Керинфом.

2) Вторым доказательством принадлежности Апокалипсиса апостолу Иоанну Богослову служит сходство его с Евангелием и посланиями Иоанновыми, не только по духу, но и по слогу, а особенно по некоторым характерным выражениям. Так, например, проповедь апостольская называется здесь «свидетельством» (Ап., 1, 2-9; 20,4, ср.: Ин. 1, 7; 3, 11; 21, 24; I Ин. 5,9-10). Господь Иисус Христос называется «Словом» (Ап. 19, 13, ср.: Ин. 1, 1-14 и 1Иоанн. 1,1) и «Агнцем» (Ап. 5,6 и 17, 14, ср.: Ин. 1, 36). Пророческие слова Захарии: «И воззря́ть на́нь, Его́же прободо́ша» – «И они воззрят на Него, Которого пронзили» (12,10) и в Евангелии, и в Апокалипсисе приводятся одинаково по переводу 70-ти (Ап. 1,7 и Ин 19, 37). Некоторые находили, будто язык Апокалипсиса отличается от языка других писаний св. Апостола Иоанна. Эта разница легко объясняется как разностью содержания, так и обстоятельствами происхождения писаний св. Апостола. Св. Иоанн, хотя и владел греческим языком, но, находясь в заточении, вдали от живого разговорного греческого языка, естественно положил на Апокалипсис печать сильного влияния языка еврейского, как природный иудей. Для непредубежденного читателя Апокалипсиса нет сомнения, что на всем содержании его лежит печать великого духа Апостола любви и созерцания.