Апология кнопки - страница 15

И почему-то еще совершенно неотвязно висят в голове слова одного эксперта, восстанавливающего по черепам внешние облики и демонстрировавшего завершающую фазу этого процесса: «А теперь установим характерную для Николая Второго прическу, а также усы и бороду той формы, которую носил он…». Почему-то это неистребимо въелось в память, может быть, потому, что прическа, усы и борода – вещи во внешности самые эфемерные: взял бритву, и нету их…

И также удивило показанное по телевизору обычное загсовское «Свидетельство о смерти», выписанное Романову Николаю Александровичу, 1855 года рождения.

17 июля.

«Культура». Религиозная программа «Кредо». Сообщается, что победившие в Афганистане талибы1 просто запретили телевидение.

18 июля.

НТВ. «Намедни 61—91». Как-то вот не обратили в свое время внимания на то, что в мае 1991 года заработало российское телевидение, а в декабре распался СССР.

Смотришь сериалы с их странными диалогами и понимаешь, что мы, в общем-то, привыкли общаться не смыслами слов, а как-то по-другому: на уровне ритмов, интонаций, интуиции, в конце концов.

20 июля.

ТВ-Центр. «Времечко». Академик Борис Викторович Раушенбах вспоминает, что при подготовке полета Гагарина нельзя было врать в общественном мнении «ни на вот столько» – он показал пальцами немножко-немножко. И нужно было сказать правду всем, даже если бы он погиб. «Все понимали, что это исторический момент, и врать нельзя». И, может быть, именно поэтому мы до сих пор воспринимаем полет Гагарина, как абсолютную ценность, – когда человек направляется туда, где еще никто никогда из людей не был, то есть вообще никто и никогда, нужно быть максимально честным, то есть по возможности не заблуждаться самому и не вводить в заблуждение других.

НТВ. Борис Ельцин и программа «Итоги» ушли в отпуск вместе.

22 июля.

ТВ-6. «Шоу Артура Крупенина». На прошлой неделе здесь собирались двойники известных людей – сама по себе эта тема повторяет то, что было в одноименной передаче на первом канале еще несколько лет назад, и вот теперь она «двоится» на ТВ-6. Неделю назад главное место у Крупенина занимал некто, копирующий под псевдонимом «Джой» Майкла Джексона и являющийся подлинным теоретиком идеи «двойничества», и теперь вот оказывается по совместительству еще и важнейшим экспертом в такой близкой ему теме, как «курортный роман», выдавая тем самым одну из самых страшных тайн телевидения – все цикловые студийные передачи, выходящие в течение месяца, снимаются в один день. Стоит замешкаться участникам одной, как они тут же попадают в другую.

…В стиле текстов программы «Сегодня»: «Как стало известно, имярек в течение нескольких лет исполнял обязанности президента, но, по его словам, он ничего об этом не знал…».

Вот интересно, почему, как только возникает необходимость сообщить неприятную новость, это всегда поручается Александру Яковлевичу Лившицу, какую бы государственную должность он в это время ни занимал?

23 июля.

НТВ. «Старый телевизор». Дмитрий Дибров перед фильмом «Противостояние» беседует с Олегом Басилашвили и беседует с явным для нас удовольствием. Кажется, что весь период своего телевизионного творчества в качестве интервьюера он ждали именно такого собеседника, с которым ему лично было бы интересно.

Дидро в «Парадоксе об актере» писал, что исполнитель всегда представляет себе некий идеал своего персонажа, который он и стремиться воплотить. Так же, вероятно, и интервьюер всегда ищет для себя некоего идеального собеседника, черты которого он, как грибы в лесу, ищет каждый раз в том человеке, которому выпало оказаться перед ним.

Реклама. Попробуйте прославить не новую марку «феррари» и не круиз по Средиземному морю, а это самое чистящее средство так, чтобы это не раздражало – а ведь оно «и микробы убивает» каждые полчаса на всех каналах, кроме «Культуры». А вот у Инны Ульяновой изо дня в день это получается великолепно, вот что значит профессиональная тайна большого мастера, точнее – мастерицы.

«Столица». «В городе М.». Ходят по родному краю, по Пречистенке, по Варварке, по Никольской, по Ильинке два типичных московских пижона – Ушаков и Митрофанов, и Ушаков все спрашивает, а Митрофанов все отвечает, потому что – краевед, – и мы понимаем, что ни овоща мы о нашей Москве не знаем, ну просто ни корня…