Аракчеев II - страница 14
Метаморфоза эта произошла при следующих трагических обстоятельствах.
Во время медленных движений нашей армии до Бородинского сражения и после него Сергей Дмитриевич успел сойтись на короткую, дружескую ногу с капитаном своей роты Евгением Николаевичем Зыбиным.
Последний был одних лет с Талицким, и даже в лице их было некоторое сходство, и не будь Талицкий светлым шатеном, а Зыбин совершенным брюнетом, сходство это было бы ещё разительнее.
Долгие дни военного бездействия сдружили молодых людей и побудили их к откровенности в продолжительных беседах.
Скажем кстати, что со стороны Талицкого эти дружеские излияния были сплошною ложью, и только добряк и, что называется, «рубаха-парень» — Зыбин говорил искренно.
Из этих рассказов Сергей Дмитриевич узнал, что Евгений Николаевич Зыбин круглый сирота, имеет независимое состояние, заключающееся в двух сотнях душ в Тамбовской губернии.
Из родных у него в живых одна старая тетушка, имеющая в Москве дом на Арбате и маленькое имение в Новгородской губернии, душ в тридцать.
Зовут эту тетушку Ириада Александровна Зыбина, но он, Зыбин, не видал её почти с детства, хотя и переписывается с ней изредка.
На воспоминаниях своего детства, когда он жил до поступления в корпус в доме этой тетушки, Евгений Николаевич останавливался с особенными подробностями и удовольствием.
Сергей Дмитриевич старался не проронить ни слова из рассказа своего друга и товарища.
Ему казалось, что эти сведения пригодятся ему.
Петербургская жизнь травленного зайца, где бесчисленные кредиторы играют роль неутомимых охотников и к которой Сергей Дмитриевич volens nolens должен будет возвратиться после кампании, представлялась Талицкому страшным кошмаром, от которого он страстно желал освободиться всеми средствами.
Но освободить его от этого кошмара могла одна смерть.
Умирать же ему не хотелось.
«Смерть! — повторял сам себе Сергей Дмитриевич. — Страшная штука!»
«А если не твоя, а чужая!» — подсказывал ему какой-то насмешливый голос.
Страшный план возник в его уме. Гнусная мысль нашла уже в нем готовую почву.
Время шло.
Наша армия дошла до реки Березины, через которую так бесстыдно бежал Наполеон с ничтожными остатками своей «великой» армии.
Война окончилась согласно обету государя Александра Павловича — ни один живой враг не остался в пределах русской земли.
Русские войска, во главе со своим венценосным вождем, побывали в Париже и, даровав мир с облегчением вздохнувшей Европе, возвратились на родину.
Офицеры получили продолжительный отпуск при переходе через границу.
Евгений Николаевич упросил совершенно влезшего к нему в душу Талицкого провести время этого отпуска у него в имении.
Услыхав это дружеское предложение, Талицкий невольно вздрогнул — так это соответствовало задуманному им ужасному плану.
Он некоторое время даже молчал, ничего не отвечая на любезное приглашение.
— Разве ты составил себе другой план? — с тревогой в голосе спросил его Зыбин.
— План, какой план? — с испугом уставился на него Сергей Дмитриевич.
— Да что с тобой, чего ты на меня так уставился, конечно, план провести время нашего отпуска…
— Нет, мне, собственно, на этот счет безразлично, — с облегченным вздохом проговорил Талицкий, — я очень буду рад проехать с тобою к тебе…
— Вот это по-приятельски, благодарю, благодарю, — бросился обнимать друга Евгений Николаевич.
Почтовые тракты ещё не были приведены после войны в должный порядок, но Зыбин приобрел в одном из пограничных местечек у какого-то жида бричку и пару лошадей, и друзья решились отправиться в путь вдвоем.
— Я правлю, как настоящий жокей — мы отлично обойдемся без кучера, — успокаивал своего приятеля Зыбин. — Это что, клячи, — указывал он на купленных им лошадей, — а вот погоди, в имении на каких я буду тебя рысаках катать.
Талицкий только кивал головой в знак полного согласия. Внутренне он переживал состояние человека, подхваченного быстрым потоком, справиться с волнами он не был в силах и с головокружительной быстротой несся по течению.
Сборы приятелей были не долги — Зыбин даже вещи Талицкого положил в свой чемодан, купленный им за границей и оказавшийся очень поместительным.