Арденны - страница 23

Среди подчиненных Пайпер прослыл истинно прусским служакой, который не искал наград ради наград, хотя за свои ратные дела получил Рыцарский крест – высший боевой орден Германии. И старался никогда не оставлять раненых товарищей на поле боя, что также вызывало у Маренн уважение.

– Вы хотите их подлатать? Зачем? – Пайпер пожал плечами. – Мы долго держать их здесь не будем, отдадим кому следует. А там, в лагере для военнопленных, с ними займутся.

– Я понимаю, но хотела бы оказать помощь тем, у кого тяжелые ранения, – возразила Маренн.

– Хорошо, – он снова улыбнулся. – Но тяжелых у них нет. Они же не оказали сопротивления. Просто бросили оружие, и все. Впрочем, если вы считаете нужным, фрау Ким, я не возражаю. По медицинским вопросам вы – главная. А нам надо вперед. Я думаю, в Антверпене мы будем через неделю.

Он снова вскочил на броню «тигра», выпустив клуб сизого дыма из выхлопной трубы, танк отъехал.

– Желаю удачи! – Маренн махнула рукой.

Маренн снова повернулась к американцам. И видом, и настроем они явно уступали немцам. Скорее всего, необстрелянные парни откуда-нибудь из Небраски, Омахи, Миссисипи. Конечно, они не выдержали натиска эсэсовской лейб-гвардии. Но сражение еще только начиналось, и Маренн помнила, что говорил ей Шелленберг в Берлине, – американская авиация не так долго будет прикована к земле, погода быстро может перемениться, горючего тоже – в обрез, снабжение тоже оставляет желать лучшего. Арденны – это захолустье Европы, сеть железных дорог здесь развита слабо. И уж конечно, главная проблема – местность. Густые леса и узкие средневековые улочки в населенных пунктах – как там лихо покатят семидесятитонные бронированные машины, пусть даже и на американском горючем. Так что – все еще впереди.

– Ранен мой товарищ, – услышала она голос американского лейтенанта, – он водитель. Ему попали в плечо. Может быть, у вас найдется, чем перевязать.

– Не только чем перевязать, но и все остальное тоже, – Маренн заставила себя отвлечься от размышлений. – Есть санитары? – громко крикнула она по-английски. – Будете помогать мне, чтобы я не тратила время на перевязки.

– Я санитар, – поднялся высокий американский парень, с немного раскосыми, по-индейски, глазами. – Рядовой Сэмюэль Добинс.

– Отлично, – кивнула Маренн. – Идите сюда. Будем работать вместе.

– Вы говорите совсем без акцента, – удивился он.

– Я долго жила в Чикаго, хотя сама из Вены, – ответила она.

– Я тоже из Чикаго, – радостно улыбнулся лейтенант Лэрри.

– Будем надеяться, что вы еще туда вернетесь, – кивнула Маренн. – А пока ведите вашего раненого товарища, у меня мало времени. Мои непосредственные обязанности никто не отменял. И меня ждут раненые немецкие солдаты.

Она осмотрела водителя, постепенно образовалась очередь – оправившись от страха, раненые американцы потянулись на импровизированный медицинский пункт. Вдруг неподалеку остановились два немецких бронетранспортера. Рядовой эсэсовец расстегнул кобуру, достал пистолет и спрыгнул на землю. Размахивая «люггером», он подошел к толпе пленных и выстрелил. Один из американцев упал. Еще выстрел – и еще один труп остался лежать на снегу. Среди пленных началось волнение. Послышалась автоматная очередь. Маренн вскочила.

– В чем дело? – сдернув перчатки, она оглянулась вокруг.

Три американца, напав на охранника, вырвали у него автомат и бросились к дороге.

– Куда? Куда? – Маренн крикнула в сердцах.

Танки неслись на предельной скорости – арьергард колонны Пайпера торопился догнать основные силы. Двое беглецов немедленно угодили под гусеницы. Третьего с башни пристрелил офицер. Ответ же на побег последовал немедленно. С обоих остановившихся бронетранспортеров застрочили в унисон тяжелые пулеметы – воздух наполнился гулким и частым треском. Американцы посыпались в снег, скошенные смертельным огнем, как кукурузные початки, срезанные комбайном.

– Ложитесь! Ложитесь! – напрягая голос, Маренн приказала тем из пленных, кто находился рядом. И сама упала на снег.

Она понимала, сделать ничего нельзя. Ярость прорвалась. И несмотря на ее погон, на ее звание, на то, что она немка и офицер СС, ее скосят так же, как большинство американцев, не разбирая. Просто не заметят, кто она такая. Надо переждать. Кто-то вдалеке крикнул: