Арена Ваорута. Лёд и пламя - страница 6

Викинг, поддаваемый ядом безумия, безжалостно давил лича, нанося удары за ударами, не давая некроманту момента на контратаку. За долю секунду в разуме корвена созрел коварный план.

Открытый колдун стал лёгкой мишенью для мощного и хитрого пинка северянина, но лёгкие мишени на то и лёгкие, что чаще всего не обременны тяжёлым весом брони. Лич отскочил назад, не получив накердыш от викинга, но сразу же был вынужден отбиваться от мощного удара секирой. Некромант выставил свой посох перпендикулярно направлению оружия противника.

Орудия соприкоснулись, раздав протяжный вой. Ноги корвена проломили верхний слой черепов из которых была сделана поверхность арены, но Эбонитовый посох выдержал, как и его обладатель. Противники давили друг на друга в надежде на то, что недруг даст слабину и не выдержит напора.

Колдун, благодаря своей нечеловечной силе мог противостоять Торстейну, находившимся под силой безумия. Но опять же, у Уолтера остался разум. Лич, не прерывая клинч, изменил направление посоха, чтоб его остриё было направлено в шею северянина. Некромант, с одновременно ликующим, но и ничего не значащим «Хррррха» сделал резкое движение и посохом в сторону глотки викинга.

Тяжёлое и частое дыхание опаляло череп мертвеца. Такое зрелище могло ввергнуть в ужас, но только Уолтер не имел чувств, а потому всё также трезво оценивал ситуацию.

Этот трюк сработал бы, если бы между ними было чуть больше расстояния. Укол Уолтера всё же задел шею берсерка, пробив кольчугу, однако в пылу боевого безумия Торстейн не заметил этого и никак не отреагировал, с усилием продолжив удар. Это стало роковым моментом: лезвие секиры соскользнула с рукояти посоха и прошлось по позвоночнику, разрубив лича пополам. Позвонки с хрустом разлетелись по сторонам, а берсерк ушёл в сторону, потеряв равновесие от приложенных усилий, но оставшись на ногах.

Лава подступала к ногам бойцов. Лич понимал, что его бой проигран, ведь без своих ног он фактически беспомощен. Последним вариантом был лишь его кинжал, но он знал, что это не сделает ему чести – Ваорут всегда был против ударов в спину. В этот момент сам Лорд Войны решил явить себя.

Ваорут одним жестом остановил лаву и успокоил бурлящую в Торстейне боевую ярость. Вновь сделав его прежним.

– Довольно! – раздался в воздухе тяжёлый рокот. – Эти воины показали свою силу и доблесть. Давно я не видел такого боя, смертные. Вы порадовали меня и моих подданных.

Затем он устремил свой взгляд на лича и обратился к Уолтеру.

– Твой долг прощён, слуга Смерти. Неси слово своего бога и дальше, но впредь не вставай на моём пути. Я отпускаю твой долг и тебя. Изыди!

Уолтер покидает арену, просыпаясь в том месте, где предался сну.

– А ты, отважный смертный, – Бог Резни указал на Торстейна, к которому вернулся разум. – Ты поистине удивил меня. За этот бой я, Ваорут, велю тебе и впредь проливать кровь своих врагов с такой яростью, что ты показал здесь. За твою победу ты достоин встретится с более достойным противником…

После этих слов северянин в мгновение ока оказался в темноте и тесноте. Все его раны затянулись, а разум помнил лишь смутные кусочки того боя с личом. В руках его теплотой отзывалась секира, на которой тлеющими угольками переливался демонический знак огня Пир.