Аргонавты вселенной - страница 11
С Еленой же Горянскому было просто и хорошо, и уже каждый вечер он провожал ее из редакции до дому, и они незаметно сближались все больше и больше.
Один раз Елена оказала ему неожиданную услугу: у нее через редакцию были знакомства в электрохимическом институте и ей удалось устроить Горянскому возможность приобрести необходимый для опытов гелий по необычайно низкой цене.
Это расположило Горянского к ней еще больше…
Скоро он узнал ее несложную историю:
Дочь англичанина-врача, попавшего в Россию, Елена с детства росла в очень скромных условиях, граничащих с бедностью.
Отец ее умер рано. Она окончила гимназию в Питере и поступила на Бестужевские курсы, окончить которые ей не пришлось, так как нужно было содержать и себя и мать. Хорошее знание языков помогло ей найти место воспитательницы детей в богатом французском семействе, с которым она и уехала в Париж после смерти матери. Там с большими усилиями, тоже благодаря исключительному знанию языков, она устроилась в «Пти Журналь», как переводчица международной хроники…
После смерти матери она — одна, совсем одна на белом свете…
Горянский сказал о себе, что он инженер и работает над изобретением, которое должно доставить ему большие средства.
Так они встречались друг с другом… Время шло… Настроение Горянского было совсем радужным; он почти уже получил необходимую ему скорость… И, кроме того, то, другое, что казалось ему невозможным, — предстало перед ним во всей своей фантастической реальности…
Оставалось еще раз проверить и резюмировать добытое в форме портативного удобного прибора.
Горянскому казалось, что победа совсем близка.
Еще усилие и напоенный сверхчеловеческой мощью «Победитель» прорежет земную атмосферу, чтобы взлететь к звездам… Как вдруг совершенно неожиданно он открыл, что за ним следят!..
Вечером, возвращаясь после прогулки с Еленой, Горянский заметил, как быстро прошмыгнули две тени, когда он входил к себе в дом.
Ночью, когда он нарочно неожиданно погасил свет в лаборатории, он ясно увидел на мгновение два глаза и приплюснутый нос в стекле окна.
Ему вспомнилось старое революционное время, когда он спасался от шпиков в России…
Что ему было делать? — Бросить все и возвратиться на остров, не доведя до конца работу?
Но это было бы непростительным малодушием.
Пойти к префекту полиции и объяснить ему все.
Но он не хотел открывать тайну своих работ и потом ему, вероятно, все равно бы не поверили.
— Как же быть?..
Мысль о том, что необходимо что-то сделать, как-то выпутаться преследовала его неотступно.
Один раз в разговоре, неожиданно для самого себя, он сообщил Елене, что за ним следят. Его необычайно обрадовало то простое, открытое сочувствие, с каким встретила столь неприятную новость эта девушка, с которой ему было так хорошо и которую он уже начинал любить…
Она сразу же предложила ему, в случае надобности, свою квартиру, обещала помочь скрыться и добавила, что завтра же через бывавших в редакции, имевших какие-то связи с Парижской охранкой знакомых эмигрантов она выяснит, в чем дело…
…На другой вечер она встретила его с очень серьезным лицом и передала, что дело обстоит совсем плохо: охранка, которая последнее время была почти без работы, решила воспользоваться случаем и инсценировать в его лице прекрасный политический процесс…
Его считают опасным преступником-анархистом, готовящим с помощью адской машины покушение на правительство.
За его лабораторией, действительно, всегда следит сыщик и, что хуже всего, в конце этой недели Горянского собираются арестовать…
…Горянский горячо благодарил Елену. Его работы были почти закончены. План действий моментально возник у него в голове.
— «Если вы столько сделали для меня до сих пор, то вы поможете мне и впредь, не правда ли, мадемуазель Родстон?»
— «Да», — ответила Елена просто, — «я сделаю все, что сумею…» — и протянула Горянскому свою маленькую нежную руку, которую тот крепко пожал… И это пожатие послужило как бы скреплением их нарождающейся дружбы и любви…
— «Завтра, в час ночи — быстро проговорил Горянский, — вы наймете фиакр, не считаясь с ценой, и самый быстроходный, и законтрактуете его по часам на всю ночь. Вы будете ждать меня на втором повороте от переулка, где я живу, в течение десяти минут… Если я не появлюсь там к этому сроку, то, не спеша, нарочито шумно, всячески обращая на себя внимание, вы пойдете по направлению к моей лаборатории…