Архитектор - страница 7

Дворецкий глянул на меня, и, поклонившись, начал собирать обломки.

Кабинет, кстати, был очень даже ничего. Стол черного дерева, завален документами. Глубокое черное кресло. Слева, пол стены занято окном, вторая половина - картинами. Напротив - книжные стеллажи от пола до потолка.

- Можно?- я подошла к стеллажу, и провела по корешкам рукой.

- Конечно,- кивнул Артур, усаживаясь на маленький кожаный диванчик.

Повернувшись к полкам, я ощущала на себе его взгляд. Мир показал мне его лицо. Глаза потемнели, губы слегка приоткрыты… Я, будто невзначай, повела бедром. Артур шумно сглотнул. Вот это да! Я ему действительно нравлюсь? Оставшись давильной собой, я переключила внимание на книги.

Чего тут только не было! И художественная литература, и история, и различные хроники. Несколько полок были посвящены юриспруденции. Мое внимание привлекла тоненькая книжечка, обтянутая красной кожей. Достала, открыла и… выпала в осадок!

Что здесь делает дневник моего отца?!

Стою, как истукан у книжной полки. В руках - дневник отца. Как такое возможно? Наш замок был разрушен и сожжен, мне едва удалось спасти несколько книг из нашей библиотеки, а кабинет отца полностью сгорел! Значит, этот дневник он либо не хранил дома, либо передал кому-то… Вот сейчас я это и выясню!

- Что это?- поворачиваюсь к Артуру.

- Покажи,- парень протянул руку, и я, подойдя к нему, отдала дневник.

Артур похлопал по дивану рядом с собой, приглашая присесть. Устроилась у него под боком, и приготовилась слушать.

- Это дневник Уильяма Мортенсена,- начал парень.- Семья Мортенсенов была одной из самых богатых и влиятельных на юге Франции в 18 веке. Насколько мне известно, предки Уильяма были англичанами, бежавшими во Францию еще во времена правления в Англии Тюдоров. Когда Генрих Восьмой отрекся от католической церкви, многие влиятельные люди государства покинули страну, не захотев мириться с новыми порядками. Среди них были и Мортенсены. Это дневник последнего мужчины в роду. Судя по записям, у него была жена Маделайн, и дочь Элизабет, прямо как ты,- улыбнулся Артур.- Известно, что когда в начале 19 века на юге Франции вспыхнули восстания, замок Мортенсенов был уничтожен. Уильям и Маделайн были убиты. Что стало с их дочерью - неизвестно,- парень замолчал.

Я застыла, словно статуя. Воспоминания накатывали волнами, будоража уже давно затянувшиеся раны. Так странно, сидеть здесь и слушать историю собственной семьи. На миг я ощутила себя древней развалиной, которой уже давно пора отдыхать в гробу, на дне глубокой могилы. Как же тяжело!..

- Откуда этот дневник у тебя?- спросила я, чтобы отвлечься от мрачных мыслей. Пожалеть себя можно и дома, в полном одиночестве.

- Мой дед рассказывал мне, что наша семья была хорошо знакома с Мортенсенами. И этот дневник, сам Уильям передал моему пра-пра-пра-прадеду Людовику де Вирену.

Вот значит как… Теперь все ясно, хотя… какие цели преследовал отец, отдавая дневник Людовику? Я забрала тетрадь из рук Артура, и пролистала. Просто датированные записи. Дневник начат незадолго до моего Посвящения, но так и не окончен. Хм… А это что такое? О, черт!

- Ты знаешь что-нибудь об этом символе?- указываю пальцем на до боли знакомый треугольник с вписанными в него рунами.

- Да, есть одна легенда, связанная с этим символом,- кивнул Артур.

- Расскажешь?- сердце пропустило удар. Неужели он знает?!

- Ну, дед рассказывал, что это символ неких Архитекторов. Никто не знает, кто на самом деле такие Архитекторы. Известно, что они появились сотни тысячелетий назад. Архитектор всегда только один. Раз в несколько столетий, когда приходит время, он передает свою силу приемнику. Архитектор - создатель материального мира. Он способен изменять окружающее его пространство, мир выполняет любое желание своего Архитектора.

В очередной раз за этот день я выпала в осадок. Я прям как на ладони, хотя, то, что рассказал мне Артур - лишь малая часть того, на что я способна.

- Ты веришь в это?- тихо спросила я.

- В каждой легенде есть доля истины…,- ответил Артур, глядя мне в глаза. Что-то промелькнуло в его взгляде, что-то очень похожее на обреченность. Как же ты во все это впутался?..