Архивник - страница 2

   " Интересно, сколько этот тип заплатил учреждению и самому патрону?" – подумал Фродо, но тут же отогнал эту недостойную мысль. С завистью он умел справляться куда лучше, чем с запоздалым гневом. Да и какое имело значение, сколько получат или не получат другие! Обещанные ему лично сто пятьдесят флоринов были вполне достаточной суммой. Можно купить новый сюртук, еще останется на подарок жене и обувку детям.

   "Смиряй гордыню!" – строго приказал себе Фродо. Вернувшись в комнату, он аккуратно убрал на место министерский приказ и захлопнул папку. Прежде чем идти в хранилище, развернул полученный от заказчика листок и прочитал:

   "Потомственный дворянин Алехо Каморо де Кальве".

   Далее были указаны число, год и место рождения, школа, университет, журналы, в которых Алехо Каморо публиковал свои литературные вирши, несколько учреждений и коммерческих контор, где пытался выстроить карьеру. Дата смерти не значилась. Но у Фродо возникло убеждение, что предстоит собирать документы о человеке усопшем. Список он равнодушно пробежал взглядом, а вот имя почему-то вызвало волнение. Казалось, задело некую потаенную струну, и она завибрировало на неприятной режущей слух ноте. Над головой, пытаясь прорваться в память, закрутились смутные образы. Но Фродо волевым усилием справился с наваждением. Новый сюртук, шаль для супруги, летние ботинки сына и туфельки дочки были достаточным основанием гнать прочь все посторонние мысли. Еще показалось странным, что этот сеньор Кальве выбрал именно его. Но, перебрав в памяти последние частные заказы, Фродо решил, что рекомендации, скорее всего, дала вдова торговца шерстью. Пару месяцев назад он разыскал и скопировал поздравления городской администрации, где ее покойный муж упоминался в списке благотворителей. Крохотный почти незаметный след, но для безутешной вдовы и это имело значение.

   " Интересно, а что оставил после себя ты, Алехо Каморо?" – думал, отправляясь в хранилище, Фродо.

 Глава 2

   К вечеру из-за туч ненадолго выглянуло солнце. Закатные лучи, отражаясь на стенах и лужах, скользили по мокрым крышам. Возвращаясь со службы, Фродо любовался вечерней игрой света, вдыхал посвежевший воздух и чувствовал, как отступает усталость. День выдался тяжелым. Сначала пришлось долго рыться на полках, где складировались документу частных школ. Поступающие из государственных учреждений бумаги тщательно сортировались, а здесь дела выпускников просто лежали друг на друге. Отыскав, наконец, нужную папку, Фродо просмотрел ее от начала до конца и никаких упоминаний об Алехо Каморо не обнаружил. Просмотрев еще раз, стал размышлять, что мог перепутать заказчик. Жаловаться начальству было бессмысленно. Скорее всего, направят за уточнением к этому щеголю. А там еще и на порог не пустят. В итоге виноватым окажется именно он. Такие господа, как сеньор Кальве, могли позволить себе ошибки. Исправляли их обычно другие.

   В списке столичных гимназий, Фродо не нашел ни одного похожего названия. Вероятнее всего, заказчик ошибся годом выпуска. Пришлось вернуться к пылившимся в беспорядке папкам. На этот раз он унес с собой целую кипу. И вскоре неторопливое упорство увенчалось успехом. Щеголь действительно ошибся с датой. Алехо Каморо окончил гимназию на год позже. Когда Фродо это обнаружил, стрелки больших настенных часов показывали половину третьего. Вернув лишние документы в хранилище, он достал заботливо приготовленный супругой бутерброды. Поев, тщательно вытер пальцы салфеткой, снова взял папку, и мысленно скомандовав себе:

   "Приступим!"

   Даже сейчас, когда рабочий день остался позади, он вспоминал легкий похожий на мурашки от сквозняка трепет. Иногда такое случалось, когда копировал важные исторические документы. Незнакомые рядовые имена, как правило, оставались мертвыми завитками букв. Это только друзья и родные могли видеть за сухой канцелярской строчкой знакомое лицо и живой человеческий образ. Он же просто выполнял свою работу.

   " Каждый человек вселенная!" – однажды прочитал Фродо. Внутри себя, он эту вселенную ощущал. Но миры других всегда были закрыты. Пересекались они только у очень близких людей, но лишь где-то на самой границе. Но сегодня вдруг пробудился интерес, будто биография никому не известного Алехо имела для него значение.