Арлекин - страница 66

Мика неожиданно засмеялся:

- Не могу поверить, что ты это сказал.

- Вообще-то я и не говорил, - сказал Ричард.

- Тебе не у меня надо спрашивать разрешения, Ричард.

Тут до Ричарда, кажется, дошло, ибо он повернулся ко мне. И даже был настолько любезен, чтобы изобразить смущение.

- Я не это имел в виду.

- А что ты имел в виду? - спросила я, стараясь говорить по возможности более нейтральным голосом.

- Я пытаюсь смириться с другими мужчинами в твоей жизни. И я не очень хорошо представляю себе, как это сделать, Анита. Я хотел попросить тебя кормиться от меня, но у меня такое чувство, что для этого потребуется согласие всех, не только твое. Разве я не прав?

Мое лицо смягчилось. Он действительно пытался. Я прикоснулась к его волосам. С одной стороны на них еще высыхала липкая жидкость. Наверное, я выгляжу еще хуже, ведь Тревис перекинулся практически на мне. Резкое превращение вызывает куда большую слякоть.

- Нам нужно помыться, - решила я.

Ричард посмотрел на меня с сомнением.

- Я сходу в душевую с Натаниэлем, - сказал, поднимаясь на ноги, Мика. Он потрепал Тревиса по спине. - Пойдем, львище, мы тебя покормим.

Мика наклонился мне и подарил быстрый поцелуй, дополнив его ободряющей улыбкой. Он старался показать, что не имеет ничего против. Вот что мне больше всего в Мике нравится, так это то, что благодаря ему многое кажется лучше и легче, а не хуже.

Мика вышел в сопровождении огромного, легко ступавшего льва с одной стороны, и Натаниэля - с другой. Натаниэль уже в дверях обернулся и послал мне воздушный поцелуй, даже не попытавшись запечатлеть его на моих губах. Не знаю точно, почему, но я предпочла бы второй вариант.

Ричард очень нежно дотронулся до моей руки, что заставило меня перевести взгляд на него. Что бы он не увидел на моем лице, ему это не слишком понравилось. Это ясно читалось в его глазах. Так как я не знала, что отражается в моих глазах, изменить выражение не получилось. В любом случае, там отражается то, что должно.

Ричард улыбнулся, но в его глазах осталась грусть.

- Давай пойдем в ванную и вымоемся, - он опустил голову, и волосы упали ему на лицо. Затем глубоко вздохнул, так что плечи поднялись и опустились. - Если ты не против.

Я прикоснулась к его руке и сказала:

- Хорошая горячая ванна поможет унять боль. Неужели превратиться полностью так больно?

Ричард нахмурился, обдумывая вопрос, потом покачал головой:

- Нет, иногда бывает больно, но с практикой это проходит. Кажется, ты застряла на той ранней стадии, когда превращаться больнее всего.

- Здорово, - прокомментировала я.

Из ванной доносился звук льющейся воды. Наверное, Ремус или Клодия отправили кого-то набрать ванну. Ванна у нас большая, набирается долго.

Ричард поднялся на ноги и предложил мне руку. Он повернулся так, что я видела его тело в профиль, и гладкая, мощная линия бедер привлекла мое внимание в первую очередь. Я ценила скромность. Иногда, когда он не слишком об этом заботился, мне становилось сложно думать. Разумеется, в такой экстаз меня приводило не только его достоинство.

Мой взгляд прошелся по его телу - от ступней к крепкой голени, выше, к бедру, к аккуратному изгибу задницы, к талии, выпуклой грудной клетке и, наконец, плечам. Одну из своих мускулистых рук он протягивал мне, и я проследила ее линию вверх, до лица. Это лицо… Дело даже не в том, насколько он красив и как обрамляют его лицо отросшие волосы, а в глазах. Чисто-карие, глубокого и насыщенного цвета, отражавшие саму сущность Ричарда. Сущность той личности и силу, в которых я некогда видела себе опору. Все это я увидела за каких-то несколько секунд, так что я смогла не только протянуть ему одну руку, но и ухватить второй за запястье. Оно было настолько огромное, что я не смогла бы обхватить его пальцами одной руки. Он просто чересчур большой.

Ричард осторожно поставил меня на ноги. Стоять было больно, и я застонала, вцепившись в него. Он поддержал второй рукой меня за спину и сказал:

- Анита, давай я тебя понесу, пожалуйста.

Он знал, что мне не нравится, когда меня носят на руках, это заставляло чувствовать себя слабой. Но сегодня у меня все болело, к тому же для него это явно имеет какое-то значение. Я прошептала: