Арсен Люпен – джентльмен-грабитель (сборник) - страница 27

– Таким образом, сигара…

– Я сам вложил в нее записку, равно как и в нож.

– Но кто писал записки?

– Я.

– А таинственная корреспондентка?

– Мы с ней составляем одно целое. Я могу писать любым почерком.

Ганимар немного поразмыслил и возразил:

– Но как получилось, что сотрудники антропометрической службы, достав карточку Бодрю, не заметили, что она в точности соответствует карточке Арсена Люпена?

– Карточки Арсена Люпена не существует.

– Надо же!

– Или она фальшивая. Я долго изучал этот вопрос. Система Бертильона основывается прежде всего на визуальном описании. Как вы сами видите, этот метод не безупречен. Затем идут различные измерения: головы, пальцев, ушей и так далее. Здесь уж ничего не поделаешь.

– И что?

– Пришлось заплатить. Еще до моего возвращения из Америки один из сотрудников службы согласился занести ложные данные в мою карточку прежде, чем меня обмеряли с ног до головы. Этого оказалось достаточно, чтобы вся система рухнула и карточка попала в другой ящик, а не в тот, куда должна была попасть. Таким образом, карточка Дезире Бодрю не могла соответствовать карточке Арсена Люпена.

Вновь воцарилось молчание. Затем Ганимар спросил:

– И что же вы теперь собираетесь делать?

– Теперь, – воскликнул Арсен Люпен, – я собираюсь хорошенько отдохнуть, отъесться и постепенно стать самим собой. Конечно, хорошо побыть Бодрю или кем-нибудь другим, изменить личность, как меняешь рубашку, выбрать новую внешность, новый голос, новый взгляд, новый почерк. Но порой после всего этого бывает очень трудно узнать самого себя, что весьма прискорбно. Сейчас же я испытываю нечто подобное тому, что испытывает человек, потерявший свою тень. Я собираюсь отправиться на поиски… и найти самого себя.

Дневной свет угасал, сменяясь сумерками. Арсен Люпен прошелся взад-вперед и, остановившись перед Ганимаром, спросил:

– Полагаю, нам больше не о чем разговаривать?

– Почему же? – ответил инспектор. – Я хотел бы знать, откроете ли вы всю правду о своем побеге. Ошибка, которую я допустил…

– О, никто и никогда не узнает, что на свободе оказался Арсен Люпен. У меня есть достаточно веских причин для того, чтобы окружить свою особу самыми невероятными тайнами. И поэтому я хочу, чтобы этот побег был подобен чуду. Не бойтесь, дружище. И прощайте. Сегодня вечером я ужинаю в городе. Мне еще надо переодеться.

– А я думал, что вы мечтаете об отдыхе.

– Увы! Есть светские обязанности, от которых невозможно увиливать. Отдых начнется завтра.

– И где же вы ужинаете?

– В английском посольстве.

Накануне я распорядился, чтобы мой автомобиль отогнали в Руан по шоссе. Сам же я собирался поехать туда на поезде, а потом должен был отправиться к друзьям, жившим на берегах Сены.

В Париже, за несколько минут до отправления поезда, мое купе буквально захватили семеро мужчин, пятеро из которых курили. И какой бы короткой ни была поездка в скором поезде, перспектива провести все это время в подобном обществе не представлялась мне заманчивой, тем более в этом вагоне старой конструкции не было коридора. Взяв пальто, газеты и путеводитель, я перешел в другое купе.

Это купе занимала дама. Увидев меня, она так поморщилась от досады, что я не мог этого не заметить. Потом она наклонилась к мужчине, стоявшему на подножке вагона. Наверно, это был муж дамы, который проводил ее до вокзала. Мужчина внимательно посмотрел на меня. Видимо, осмотр закончился благоприятно для меня, поскольку он тихо заговорил с женой, ласково улыбаясь, словно успокаивая испуганного ребенка. Дама тоже улыбнулась и дружески посмотрела на меня, будто внезапно поняла, что я принадлежу к тому типу галантных мужчин, с которыми женщина может находиться в запертой каморке площадью в шесть квадратных футов, ничего не опасаясь.

Муж сказал даме:

– Не сердись, дорогая, у меня срочная встреча. Я не могу больше задерживаться.

Он нежно поцеловал ее и ушел. Жена послала ему в окно несколько воздушных поцелуев и промокнула глаза носовым платком.

Раздался свисток, и поезд тронулся.

В этот момент, несмотря на протесты железнодорожных служащих, дверь открылась и в наше купе ворвался мужчина. Моя спутница, раскладывавшая свои вещи в сетке, вскрикнула от ужаса и упала на сиденье.