Арт-Джаз - страница 7

— Да для хорошего человека ничего не жалко, — ответил Алмазян, усаживаясь на мягкий стул, оббитый красным бархатом. — Эй, Маша! Ну-ка сюда!

Пышногрудая официантка (поговаривали, что Алмаз отбирал их для своего заведения лично) в ту же секунду оказалась возле столика, услужливо наклонившись к Алмазяну так, чтобы тот смог оценить все ее прелести. Оценил их и Коротков — огромная грудь, туго обтянутая черным ажурным лифчиком была действительно великолепна.

— Хорошая какая, — облизнулся Ашот Вартанович, заглядывая в декольте. — Давай-ка, Машенька, сообрази нам на стол с дорогим гостем! А пока водочки принеси и закусочки.

Машенька обворожительно улыбнулась и, ловко развернувшись на каблучках, засеменила в строну ресторанной кухни, позволив хозяину и дорогому гостю сполна насладиться и своей задней частью.

— Ну, Сережа, о грустном не хочется, — неспешно начал Алмазян, — но куда деваться. Да? Жизнь такая. Убивают, убивают…

— И не говори Ашотик, — вздохнул в ответ Коротков.

— Что-нибудь уже узнали?

Подошла Машенька и начала раскладывать на столе приборы.

— Узнали. И скажу тебе — ничего хорошего.

Коротков дождался, пока официантка отойдет и после продолжил:

— Короче, Ашотик, ребята твои были чистые. Абсолютно. Даже алкоголя в крови не нашли. А у нас медики не ошибаются. Вот я тебя и хочу теперь спросить — что же это было с ними такое? И кто в тачке рядом сидел? Алмазян посмотрел на следователя своими грустными армянскими глазами и уставился на увесистый перстень, который в электрическом свете играл всеми своими гранями и рельефами.

— Не знаю, что тебе сказать, Сережа. Не знаю. Парни они были боевые. Оба в Чечне побывали — может, там что подцепили. Умом что ли двинулись… Хотя и сам понимаю, что глупости говорю. Не могли же они сразу одновременно, в одну минуту разума лишиться. Так же не бывает.

— Не бывает, — согласился Коротков. — А вот как интересно бывает, хотелось бы мне знать. Что же это за деваха с ними в машине была, что они посреди Москвы такое устроили?

— Девку ищем. Все на ногах. Трясем всех, кого можем. Пока ничего. Вот перед входом в ресторан мне Алик звонил, говорит, что толку пока никакого..

Снова подошла Машенька и начала составлять с подноса на стол стопки, графин с водкой и тарелки с закусками. Говорить при ней снова никто не стал. Да и зажигательные формы как-то отошли на второй план — мужчин в тот миг волновали другие, куда более серьезные проблемы.

— Мы тоже ищем. Пока результата нет. Но еще не все точки протрясли. Я думаю, что шлюха это была какая-нибудь. Или клафилинщица. Брызнула чего-нибудь парням твоим в нос и все.

— Но ты же сам говоришь, что следов никаких нет… — Алмазян развел руками. — Ладно, Сережа, давай выпьем по чуть-чуть. Разберемся. В целом-то, ничего ж страшного не произошло — парней жалко, но, как говорится, незаменимых у нас нет. Вот давай за их души и выпьем.

Они подняли стопки и выпили не чокаясь. Закусили маринованными помидорчиками и продолжили беседу. Поговорили о делах текущих и насущных, а потом, разговор все равно вернулся к тому, с чего начался.

— Слушай, Ашот, а может у них между собой какие терки были?

— У пацанов-то моих? — Ашот Вартанович призадумался. — Вряд ли.

Следователь специально тянул с рассказом о том, что на самом деле произошло на бульваре. Алмазян знал ситуацию в общих чертах — его ребята потрясли пэпээсников и все разведали, но судя по показаниям, которые этот затюканный Артем дал им сразу после происшествия, кое о чем он рассказать из-за шока забыл. А именно — что кричали покойные в сторону машины. Этого Ашот не знал. Но данную информацию Коротков приберегал в качестве козыря. Сначала он хотел вытянуть из авторитета все, что тот мог сказать без этой дополнительной подсказки. И вот теперь становилось ясно, что Алмаз и сам растерян и не очень понимает, что же могло произойти. Коротков решил произвести предпоследний залп, прежде чем выкладывать все карты.

— Ашот, а, может, они из-за девки этой пересорились? Ты как думаешь — возможен такой вариант? — Следователь взял графинчик и налил еще по стопке водки, дабы атмосфера сохраняла свою непринужденность. — А то смотри какие у тебя тут Марии работают. Вот из-за одной такой и сцепились. А парни горячие, контуженные небось…