Артизан - страница 19

стр.

– Ну так-то да…

* * *

Возиться с "девяткой" было интересно, но жутко неудобно. Спасал только небольшой рост и общая сухощавость. Мишка уже снял кожух из кожезаменителя и перекинул его в салон автобуса. Сейчас он вдумчиво снимал крышку блока цилиндров. Было до жути интересно, что же там заклинило. Если в цилиндрах, то хана, в полевых условиях такой ремонт не выполнить. Но надежда все еще была, не пропала окончательно. Парень зацепил тяжеленный блок и по-немногу, по сантиметру сдвинул его в сторону. Потом скантовал под руль и ужом выбрался из кабины наружу. Предстояло понять, сможет ли он перетащить его в салон один, или все-таки придется звать помощь.

С этим невезучим автобусом под девятым номером у юного механика, что называется, взыграло ретивое. Судя по оговоркам мастера, если не удастся реанимировать агрегат, то его пустят на запчасти. Михаилу дали времени до конца лета, потом начнется школа и просиживать в автобусном парке много времени станет невозможно. Стало быть за оставшийся месяц следовало определиться, стоит ли вообще мучиться с бедолагой.

Парень осторожно вытянул крышку блока цилиндров и придерживая поставил ее у кабины. Присел на корточки и опустил железяку на плечо. Потом медленно выпрямился и обогнув кабину перешел к двери салона. "Гармошка" была открыта, так что снова присев он опустил тяжелую деталь на ступень. Сгрузил с плеча и задвинул внутрь. И всех делов! Бросил взгляд на часы, подарок бати на свой, четырнадцатый день рождения. По всему выходило, что пора заканчивать. Он попытался было намекнуть, что готов работать и дольше, но в этом вопросе начальство оказалось непреклонно. Четыре часа и все, и никаких!

Михаил закрыл в ручную автобус и прихватив кусок ветоши двинулся в сторону раздевалок. Шкафчик ему выделили, так что перед выходом в город, надо было хоть немного помыться и сменить одежду…

Нина заскочила к отцу на работу попросить немного денег. Завтра они с мамой отбывали на море. Папка добыл им путевки в санаторий. Сам-то он вырваться не смог, но для своих женщин расстарался. Первые два месяца лета девочка провела в лагере. Было весело и интересно, но курорт есть курорт. К такому мероприятию надо было подготовиться, а времени почти не осталось.

Они с отцом уже вышли из административного корпуса на улицу и собирались прощаться, когда папа поднял взгляд и улыбнулся. Нина проследила его взгляд и удивилась. Через, по дневному времени пустую стоянку для автобусов, шел Семенов. Правда на школьника он не был похож совершенно. О чем-то размышляя шел молодой рабочий. Промасленный комбинезон, ветошь в руках, которой он протирал ладони… Она даже приоткрыла рот от удивления.

– Мишаня, – отец помахал рукой, – ты уже закончил?

– Так точно, – парень остановился и приветливо кивнул.

– Дочку в город не проводишь?

– Запросто. Только мне переодеться надо. Пять минут подождете?

– Подождем? – Геннадий Павлович посмотрел на дочь. Та кивнула и почему-то покраснела…

* * *

Они шли к центру города. За лето Нина вытянулась, округлилась в некоторых местах и похорошела. Шла она совсем рядом и временами касалась Михаила невзначай. Каждый раз того словно электрическим разрядом пробивало. Он сосредоточился и прислушался к щебетанию спутницы.

– …А я в театральный кружок в лагере ходила. Ух и интересно же было. Мы "Ромео и Джульетту" ставили. Там та-кая любовь, закачаешься… А времена жуткие были, ужасные просто. Представляешь, Джульетте всего тринадцать было, когда ее замуж выдали…

– Я Шекспира почитал за лето, – Мишка говорил баском, солидно, – правда я на английском читал, со словарем. "Англичанка" же велела почитать что-нибудь на каникулах, ну я и решил не мелочиться. Там с возрастом Джульетты не так все было…

– Как это не так? В тексте же ясно сказано…

– Нет, там другое дело. В те времена детская смертность была ужасная. Так новорожденных поначалу и не называли никак, в смысле имя не давали и возраст не считали. Ждали выживет или нет. А уж потом, приблизительно годам к двум, когда становилось ясно, что он не помрет внезапно, начинали считать возраст. Так что Джульетте было в районе пятнадцати, может даже немного больше.