Артур Артузов – отец советской контрразведки - страница 11

В декабре 1918 года Менжинский – Член Коллегии НКИД.

В январе – августе 1919 года – заместитель Наркома РКИ УССР и член коллегии Всеукраинской ЧК.

С сентября 1919 года – особоуполномоченный Особого отдела ВЧК.

В феврале – июле 1920 года— заместитель начальника, в июле 1920 года – начальник Особого отдела и член коллегии ВЧК.

Под руководством Менжинского были пресечены подрывные действия американской разведки, ликвидировано 89 крупных банд общей численностью 56 тысяч человек[4].

Артуру Христиановичу довелось работать непосредственно с Вячеславом Рудольфовичем Менжинским. Особенно по делу «Национального центра»[5].

Нить к раскрытию шпионской организации дал арест некого С. В. Роменского, занимавшего должность помощника управляющего делами Военно-законодательного совета Всероглавштаба.

Роменский был арестован чекистской засадой на квартире Алферова поздно вечером 9 октября. При обыске на его собственной квартире нашли подготовленные в дорогу чемоданы, планы Москвы и Петрограда с пометками красным и синим карандашами и переписку, из которой следовало, как говорится в протоколе обыска, «что гражданин Роменский не уверен в прочности существования советской власти». Фамилию Роменского называли в предыдущих показаниях и другие арестованные.

…Утром в кабинет Менжинского ввели стройного, подтянутого человека в военной форме. Блондин с зачесанными назад волосами и гладко выбритыми щеками, которому на вид можно было дать лет 28–30, держался спокойно и уверенно, всячески стремился подчеркнуть свою независимость и случайность задержания.

– Причины ареста не знаю, – твердо заявил он.

Из допроса выяснилось, что Роменский – юрист по образованию, до революции служил юрисконсультом Министерства торговли и промышленности в Петрограде, был секретарем Особого совещания по обороне государства, при Керенском был прикомандирован к канцелярии Военного министерства и оставался секретарем Особого совещания. После революции – на советской службе, состоит членом профсоюза музыкантов, играет на скрипке, любит музыку.

Сидевший перед Менжинским человек обладал и завидной выдержкой, и волей: он спокойно и уверенно, не дрогнув ни одним мускулом лица, отвечал на все вопросы.

Однажды Менжинскому доложили, что Роменский написал на волю записку. Ее должен был вынести из тюрьмы арестованный, который за непричастностью к делу освобождался из заключения.

В тот же день записки (их оказалось две, а не одна) были в руках следователя Особого отдела.

В первой записке, предназначенной «Елене Осиповне», Роменский писал:

«Я оторван от внешнего мира и ничего не знаю, что делается. Я никого до сих пор не выдал, несмотря на пять допросов. Упоминают имя шефа, требуют, чтобы я его назвал. Наказание: расстрел или лагерь. Ходатайство необходимо. СР, 27 октября 1919 года».

Содержание второй записки:

«Б. Харитоньевский пер., 14, кв. 2. Госпоже Баранцевой.

…Мои дела скверны, и едва ли мы увидимся. Крестник моего отца – комиссар финансов Крестинский. Может быть, вы сумели бы поговорить с ним о смягчении приговора. Всего хорошего вам, Ив. П. и Наталочке. 27 ок. 1919 г. СР».

Через несколько дней Менжинский и Артузов докладывали Дзержинскому.

– После долгого допроса Роменский наконец согласился давать чистосердечные показания на условиях, что ему будет сохранена жизнь, а его показания не будут публиковаться.

Когда было дано согласие на эти условия, тот показал, что шпионские сведения он, Роменский, получал от члена Военно-законодательного совета, бывшего генерала Маковского, а также некоего Абрамова. Миллер на допросе 12 октября также подтвердил, что Абрамов занимался шпионажем…

– Что нового показал Роменский о переходе фронта?

Артузов и Менжинский видели, что Феликс Эдмундович торопится, и постарались сжато изложить суть показаний Роменского.

– Некая Вера Ивановна Герц познакомила Роменского с мужем, Владимиром Аполлинарьевичем, который командует полком на тульском участке. Когда начался разгром организации, Роменский собрался бежать на фронт, к Деникину. Герц, знавший об организации, должен был дать Роменскому документы красноармейца и помочь перейти линию фронта.