Аш 8 [СИ] - страница 25

стр.

  - Нитшефо. - не растерялся Шус"Фарал, - скиньте нам код контейнера, ефо дастафят ф самом лутшем фиде.


  ...


  Мегаполис был необычным. Даже не так. Он просто был "нечеловеческим". Представьте, что обычный мегаполис перевёрнут вверх тормашками и опущен в землю. Впрочем, даже это сравнение слишком грубое.

  Мегаполис Печембу был многоярусный. Ярус представлял из себя сетку из пересечений проспектов и авеню, проложенных под землёй. А ниже ярусом располагались точно такие же проспекты и авеню. И так - на каждом ярусе. Через пересечения улиц были проложены огромные вертикальные шахты, соединявшие ярусы между собой, поэтому, если посмотреть на объёмную карту города, взору представал странный "кубик-рубика", только маленьких "кубиков" в нём были тысячи. У Сашки душа холодела, когда Сту"Шикол вёл грав по местным лабиринтам. Грав шустро лавировал в потоке таких же гравов, нырял вниз шахты, либо наоборот, устремлялся по ней вверх на "нижний" ярус, пока они не достигли цели их поездки в одном из маленьких "кубиков".

  Каждый маленький "кубик" был аналогом квартала в земном мегаполисе. Если проспекты и авеню располагались на всех ярусах строго один над другим, то в пределах квартала строительство шло как бог на душу положит. Здесь уже не было строгой планировки и широты и размаха проспектов - улочки внутри квартала были такие, что было непонятно, как два грава могут разъехаться. А по ним ведь ещё сновали в разные стороны пешие Печембу.

  При этом чуть ли не везде располагались маленькие магазинчики, павильончики и "точки общепита". Степень урбанизации городов Печембу была такая, что жители Сингапура, доведись им увидеть жизнь в городе "крысюков", расплакались бы, нервно куря в стороне.

  Но что ещё поразило Сашку - практически все места в городе, не только проспекты, но даже захудалые улочки, были залиты мягким приятным светом. Как потом объяснил Сту"Шикол, освещение работает у них круглосуточно, лишь немного меняя интенсивность в зависимости от времени суток на поверхности. Наконец грав привёз их к офису принимающей фирмы.


  ...


  Высоты яруса вполне хватало на четырёхэтажный домик. Но это тоже не совсем точно, так как крыши у дома не было - её занимал потолок яруса. Как правило, жили на верхних этажах, нижний же занимали магазины. Сказать просто "жили" - это ничего не сказать. В доме жила семья. Но не просто, "папа, мама, я". В доме жили и папа, и мама, и дети с жёнами, а так же внуки, и, иногда правнуки.

  Когда они вылезли из грава, Сашке вначале показалось, что снующие толпы крысюков растопчут их в момент. Но удивительно дело - никто, ни один из спешащих по своим делам Печембу даже не задел его. Так же поразила идеальная чистота. Земные крысы всё же ассоциировались у Сашки с антисанитарией, но тут Печембу были им полной противоположностью. "Крысюки" патологически не переносили грязь и мусор. Поэтому даже в самом захудалых кварталах города, где живёт одна беднота, ими всегда поддерживалась идеальная чистота.

  Сашка сразу понял - ориентироваться на Печембу при движении бессмысленно, тут только нужно самому, неспеша, медленно идти. И "крысюки" сами тебя аккуратно обойдут.

  Перед тем, как подняться в офис на 2-й этаж, Шус"Фарал завёл их в магазинчик, что располагался на 1-м этаже. Чего там только не было!

  Но все трое друзей сразу устремились к стеллажам, где аккуратно (можно сказать с любовью) были разложены сладости, производимые только здесь, на Шонфир-Зане.


  ...


  - Поферьте, - говорил Шус"Фарал, - сдесь сладости самые фкусные!

  Сашка не сомневался - в магазинчике, где они закупились под завязку (хватит и родне, и друзьям, и знакомым), работает его родственник. Впрочем, продавец, старый Печембу, чья шерстка уже отдавала сединой, для начала предложил попробовать то, что все трое выбрали. Опять же, вне сомнений, кредитов с них содрали раза в три больше, чем это стоит для местных, но к качеству сладостей было не придраться, поэтому никто из друзей особо и не расстраивался.

  В офисе на месте секретарши сидела "крыска". Судя по отношению к ней Шус"Фарала и Сту"Шикола - дочка первого и пассия другого.