Ашт. Призыв к Жатве - страница 25

— Но как же? — забормотала старая женщина, — дуреха ответила черной неблагодарностью на вашу доброту!

— Говоришь, в Черный Коршун?

Экономка сжалась:

— Меня совсем не слушает, от рук отбилась, из ума выжила…

— Ну-ну, выключай свой причитатив, — Дора никогда не упускает случая выразить свои мысли вычурным, не вполне понятным простоте, словом.

— То, что от рук отбилась, ты зря. Наша маленькая ундина с самого начала демонстрирует редкую выносливость. А так и не скажешь…

Головы хозяйки и служанки — одна в новом алтабасовом чепце, с аккуратными локонами, другая в ситцевом, накрахмаленном, синхронно повернулись к узкой кровати, на которой спит Раки.

Ундина непривычно бледна, даже хуже обычного. Голубоватая прядь тонких волос прилипла к вспотевшему лбу, из полуоткрытых губ не слышно дыхания.

Тонкие руки поверх старенького, в заплатках, пододеяльника, пальцы нервно вздрагивают.

— Непонятно, в чем душа держится, — покачала головой миссис Полстейн. — Жоржи всегда нравились чумички. Доктор сказал, проспит минимум сутки. Зря ты довела ее нервного срыва. Жоржи нервничает.

— И в мыслях не было, истинным Лордом! — снова запричитала, приложив к иссохшей груди, привыкшие к тяжелой работе руки, мисс Эштон.

— Знаю, знаю, — отмахнулась хозяйка.

Миновав за два шага комнатку прислуги, решительно распахнула небольшой кожаный саквояжик. Что здесь? Сухари, литровая бутыль для воды, кажется, горсть курпицы в мешочке, несколько колотых кусков рафинада.

— И о чем это говорит? — спросила с глубокомысленным видом миссис Полстейн, непонятно к кому обращаясь.

Экономка выглянула из-за пышного хозяйского плеча:

— Позор! Девчонка еще и обворовала вас!

Мисс Полстейн взглянула на пожилую мисс с явным сожалением.

— Да нет, ундина почти ничего не взяла. На редкость честная для прислуги, — Дора хмыкнула. — Но вот возвращаться сюда завтра не собиралась. Так что болезнь нам на руку. А это что? — хозяйка вытянула синюю потрепанную тетрадь.

— Альбом для этого ее чистописания, — фыркнула мисс Эштон. — Я никогда не одобряла, что девчонка ночами просиживает в библиотеке. Вы чересчур добры к ней.

— Да, да, — рассеяно кивнула Дора. — Когда я сказала, что намерена поднять ей жалованье, она попросила оставить все, как есть. Только разрешите сидеть в библиотеке в свободное время, учиться читать и писать. Да, я сама дала ей несколько таких тетрадей, и книги разрешила брать.

— И жалованье повысили.

— Ее удобство входило в мои интересы, — сухо обронила Дора. — Ну-ка, — желтоватые страницы оказались сплошь исписаны мелким, неаккуратным, но вполне читабельным, подчерком.

— «Руны, оказывается, это древние скандинавские письмена. — прочитала Дора нараспев первую фразу. — Хм…

Не знаю, что значит, „скандинавские“, от этого слова веет холодом и ярким солнечным светом.

А руны я видела, это такие дощечки.

Миссис Архаис — или правильно пишется Арраис? Не знаю, но она показывала: наследие от прародительницы по материнской линии. Эта прародительница жила на „шхерах“ — понятия не имею, что такое эти самые „шхеры“, но представляю их почему-то гигантскими гнездами, такими специальными домиками для людей, что живут на острых пиках скал… Красиво…

У нее, у миссис Архаис, я имею ввиду, а не ее прародительницу, с той, понятно, мы не знакомы. Так вот, у нее маленькие таблички были с выжженными черточками на них. Руны называется. Я думала, что это какой-то древний алфавит.

А в книжке миссис Полстейн, Космос храни эту достойную женщину, это, оказывается какие-то памятные письмена.

Я тоже хочу оставить руны.

Знаю, так себе предисловие дневника, или, гримуара, как у той маленькой волшебницы в „Сказках народов мира“, но мне кажется, это хороший способ записывать и запоминать новые слова.

Сегодня вот вывучила слово „интуисия“. Кэтти говорит, у меня звериное чутье, от варвара-отца.

Каким дикарем нужно быть, чтобы даже мама назвала дикарем?

Мне нравятся Сказки. И триллеры! Триллеры даже больше! Хотя Сказки порой полны такого цинизма и жестокости, что любой триллер нервно кружит по орбите. И детективы люблю, пожалуй. А еще хороша та, в синей обложке, которая про девушку-королька.