Ашт. Призыв к Жатве - страница 87

— Смотри, — раздается ласковое. — Ты видишь удар и отступление. Но взгляни изнутри. Вот, сейчас, мы приблизим, еще немного расширим… У вас очень талантливые художники, Коин, я в диком восторге! Взгляни! О, прогресс! Нет, ты только посмотри… на лица! Великий прогресс!! Невероятно! Что ты видишь?

— Ужас, — неуверенно вымолвил, наконец, Коин. — Страх?

— Я думаю, дорогой, что целью вашего полководца была, в первую очередь, деморализация соперника. Ящео, уверенные в собственной победе, но! Застигнутые врасплох, были деморализованы, внезапной и одновременной гибелью вождей. Да уж… я бы запретила показывать такие картинки детям.

— Я не ребенок! — упрямо пробурчал Коин, и Ратлат слышит: еще как ребенок и мне это нравится!

Ратлату не нужно заглядывать в китэ, чтобы видеть, как Коина легонько щелкнули по малиновому кончику носа, а может, поцеловали в него, слышно, как братишка засопел — то ли с досадой, то ли с тайным превосходством, ощущением победы.

Он крутит ей, как хочет, — хмурится ге-до Ратлат, но удивительно, даже парадоксально! — ее мягкость, податливость, постоянные уступки, гибкость, наконец! — все это каким-то чудесным образом делают ее броню нерушимой. Она неуязвима, и, похоже, сама получает удовольствие… от общения с Коином, с шестилетним мальчиком, от их совместных прогулок, от домашнего задания… отвсего! А еще она каким-то немыслимым Ратлату образом, без структурного, пространственного анализа, выхватывает самую суть происходящего, объясняя затем Коину смысл, и смысл этот озаряет все. Все, что происходит. Вообще все.

Ратлат вошел в китэ брата, две огненные шевелюры на мгновение ослепили, две пары глаз — голубые и желтые, засияли. В одних — искренний восторг, в других — радость и благодарность.

У нее белоснежная кожа. Не в цвет стен акитэ, но теплая и живая. Тонкий подбородок, сдержанная улыбка. Кажется, она боится улыбнуться шире, словно бьющий изнутри свет может просочиться наружу настолько, что поглотит ее саму и придется исчезнуть в его лучах.

Недоверие, испуг, боль, — все это исчезло из широко распахнутых желтых глаз в ту же оканде, когда впервые увидела Коина.

Мягкое покрывало огненных, как у Нефтиды Огня волос, неровными прядями спускается на хрупкие плечи.

Высокие, точеные скулы, тонкая изящная линия носа. Стрелы ресниц, тонкие дуги бровей — ее нельзя назвать канонической красавицей, в ней есть что-то совершенно апокрифичное, запретное.

Она красива красотой Идола.

Сегодня Трея в красном итарсе, и ниже точеного, чуть раздвоенного подбородка Ратлат старается не смотреть, но древние инстинкты берут верх. У ге-до Аст-Асар перехватывает дыхание от совершенства странной си-тэль. Почему-то не говорит, не признается из какого Дома Райо… Не хочет обратно? Учитывая, что она пережила, неудивительно! Но и Ратлат не хочет, чтобы си-тэль когда-нибудь уходила…

Трея обернулась к Коину, спеша закончить мысль:

— В том, чтобы сохранить жизни не только товарищей, но и врагов, соперников, великая мудрость. Аст-Асар падаан Велараар не стал бы великим правителем, если бы не ценил каждую жизнь! Даже простого воина.

— Смысл любой войны не в расцвете силы, но в расцвете мудрости. А мудрая, стратегическая оборона — не признак слабости, а признак силы. Уникальная возможность рождения на Ашт, накладывает на Аст-Асар серьезные обязательства, более строгие, чем на другие расы.

Ратлат повержен, и, не смотря на громкое сопение Коина, его недовольно нахмуренную рожицу, знает, что брат повержен тоже. Откуда у нее это? Она не рождена на Ашт, но понимает Долг и Честь Аст-Асар. Не училась ни в школе, ни в сите, но с легкостью смотрящего сердца и души использует тонкие, сложные техники, на овладение которыми у Аст-Асар уходят годы. Не обладает приемами наблюдающих, но мгновенно выхватывает суть.

— Приветствую, — ге-до Ратлат провел большим пальцем по щеке и кивнул Коину и Трее, и на это приветствие парочка, как всегда, реагирует неправильно, совершенно не так, как следует.

Коин взвизгнул, словно его режут, подпрыгнул на месте, и буквально проорал:

— Приве-ет! — вместо того, чтобы поприветствовать старшего брата, ге-до Аст-Асар между прочим! — как положено: сдержано, сухо, легким, почтительным кивком головы. В обстановке личного акитэ можно не вставать, не складывать у груди руки — раскрывая ладони в знак своего доверия, правую — пальцами вверх, показывая почтение к уму Аст-Асар, левую — вниз, выражая почтение к происхождению.