Аскетизм по православно-христианскому учению. Книга первая: Критический обзор важнейшей литературы вопроса - страница 26

«Вступивший в живой союз» с церковью «вместе вступает в глубокое общение со всеми членами её». [223] «Это общение так же тесно, как и общение членов в теле». [224]

Но совместима ли такая церковная молитва, совершаемая в духе теснейшего общения с членами церкви, — с состоянием экстатического созерцания, в котором «и человек сам, и всякая тварь исчезают из мысли, а созерцается один Бог?» [225] Как относятся друг к другу оба охарактеризованные состояния? — Ответа на эти и подобные вопросы у преосв. Феофана мы, к сожалению, не находим…

«Церковь есть и хранилище благодатных средств спасения», [226] говорит преосв. Феофан.

Но если «изумление» есть высшая цель христианских стремлений и если, по утверждению преосвященного Феофана. «восходит к этому изумлению может всякий сам через отрешенное и покойное углубление», [227] то возникает вопрос: какая же потребность в Церкви, в облагодатствовании, является и ощущается в процессе достижения человеком «изумления», раз это состояние есть результат личного напряжения сил, не излишня-ли Церковь в этом случае, нужна ли вообще специальная благодатная помощь?

Если мы обратимся к истории христианского аскетизма, то увидим там подтверждение того положения, что стремление к экстазу и достижение этого состояния, вообще говоря, не совместимы с конкретностью, с каким бы то ни было отвлечением внимания от внутренних переживаний, а потому сопровождались удалением от людей и даже уклонением от церковных собраний. [228] [229]

По отношению ко всем этим и подобным вопросам, произведения епископа Феофана представляют лишь данные, которые сами нуждаются в их всестороннем и обстоятельном анализе, так как они не уясняют особенностей святоотеческого учения, а лишь более или менее точно передают, констатируют, отражают их.

Во всяком случае, отдавая должную дань почтительной признательности трудам епископа Феофана по аскетике, получив из них много ценных данных, способствовавших более точному, правильному и определенному уяснению святоотеческого учения по затронутым в нашей диссертации вопросам, мы, однако, считаем богословское исследование о христианском «аскетизме» не только не излишним — в виду существования всех трудов еп. Феофана, но и очень полезным, отвечающим самым особенностям этих трудов преосв. Феофана, лишь намечающих, представляющих богатый и в высшей степени ценный материал, но не решающих многие кардинальные и существенно важные вопросы, входящие в исследуемую нами область.

Во всяком случаю трудам еп. Феофана принадлежит исключительно важное значение в истории нашего богословия и в частности в раскрытии православного учения об аскетизме.

Другие труды, к которым мы теперь переходим, ни в коем отношении не могут с ними сравняться, хотя им и принадлежит некоторая, иногда и довольно значительная, доля положительного значения в деле выяснения интересующего нас вопроса.

Епископ Петр. Указание пути ко спасению (Опыт аскетики). Изд. 2-ое. Москва. 1885 г. [230]

* * *

В истории русской, далеко не богатой, аскетической литературы книге еп. Петра принадлежит, несомненно, некоторое, и при том немаловажное значение в деле уяснения особенностей и принадлежностей православной аскетики. Автору этого труда удалось, в общем довольно верно, схватить и оттенить общий дух и основные особенности православной аскетики, благодаря довольно серьезному и самостоятельному (хотя, по большею части, и в русских переводах) изучению святоотеческой письменности. [231] Несомненно, это обстоятельство способствовало также, в частности, тому, что преосв. Петр довольно правильно указал общую, принципиальную основу «подвижничества» (аскетизма) и его верховную цель — в стремлении человека к «благоугождению Богу», к достижению «спасения души» — в «искании царства Божия». [232] Богообщение путем достижения религиозно-нравственного совершенства составляет исконную, подлинную, верховную цель человека, отвечающую самой его организации. «Человек (создан) для Бога, чтобы: а) при разумно-свободном раскрытии своих сил он проявлял в себе богоподобные совершенства, б) прославлял тем Бога, в) возрастая в богоподобных совершенствах, более и более приближался к Богу и в общении с Ним и в Нем наслаждался блаженством».