Ассасин - страница 10
Все не то, не то.
Какие слова служат ключ-паролем к этому дому, пляжу, закрытому сердцу? Что именно требуется произнести, чтобы очутиться здесь еще раз? И существует ли на повторную встречу хоть малейший шанс?
«Ты навязываешься, Элли! Навязываешься».
«Да, навязываюсь, я знаю».
Вот только мысль о том, что придется уехать отсюда и навсегда забыть о безымянном незнакомце, покалывала изнутри.
Предположим, я могу расспросить об этом человеке своих знакомых – описать им его внешность, назвать номер машины. Вероятно, я даже смогу узнать имя и адрес, вот только что это даст? В Канне не принято являться в гости без приглашения, совсем-совсем не принято и даже чревато негативными последствиями, а значит, подобный вариант исключен.
Все еще лелея тайную надежду, что не все потеряно, я попыталась прощупать почву:
– Ты торопишься?
– Не настолько, чтобы не дать тебе допить кофе.
Я смущенно потупилась в кружку.
«Ответ не самый теплый. Ладно, попробую дальше».
– А я ни разу не была в Антере. Слышала, там удивительно красивая природа!
Он оторвал взгляд от просматриваемой газеты (вероятно, ее доставили сюда вместе с выпечкой) и произнес:
– Там очень опасные дороги. Сегодня-завтра обещают сильный ветер, я бы не советовал путешествовать туда в ближайшие дни.
«Меня опять оставили в стороне».
Я все сильнее расстраивалась, но сдаваться не собиралась. И с риском попасть в категорию излишне навязчивых дам, спросила:
– А как называется место, где мы находимся?
Меня удостоили внимательным, но прохладным взглядом, и прежде чем ответить какое-то время молчали.
– Бухта «СантаРайз».
– Никогда не слышала о ней, а ведь здесь такие прекрасные пляжи – рай для купа…
– Это частная территория.
Эта фраза, сказанная спокойным ровным голосом, заставила меня отступиться от любых попыток дальнейших переговоров. Все ясно – повторной встречи не будет.
«Какая же я наивная. Решила, что после одной-единственной ночи он будет счастлив продолжить со мной отношения. Обрадовалась!»
Кофе мы допивали в молчании: он – уткнувшись в газету, я – в кружку.
«Ну и пусть… – Стараясь отыскать в свершившемся хоть что-нибудь положительное, я мысленно поблагодарила сидящего рядом человека. – Спасибо за то, что хоть раз позволил увидеть это место. И за то, что был нежен со мной вчера».
Воспоминания о прошлой ночи непроизвольно вызвали на щеках яркий румянец, и, чтобы скрыть эмоции, я отвернулась. Мои сантименты все равно никому не нужны, и меня, скорее всего, даже не поцелуют на прощанье.
Осознание того факта, что встреченный мной человек не сопливый романтик, а волк-одиночка, совершенно не помогали справиться с грустью и смириться с необходимостью уйти.
«А ведь была надежда. Мечта… на непонятно что».
Почему-то хотелось стать для него особенной, чем-то выделиться и, как следствие, услышать: «Может быть, встретимся снова?».
Я просила слишком многого? Чуда? Нет, не чуда – возможно, мы никогда не смогли бы поладить нигде, кроме постели, и выяснить это удалось бы лишь через несколько лет, – я мысленно просила о малом – чтобы просто не гасили тонкий лучик надежды.
– Когда закончишь завтрак, дай мне знать – я отвезу тебя в центр Канна.
«Да, не домой. Ни «где живешь, дорогая»? Ни «куда тебя доставить?» Зачем ему это? Просто в центр, угу».
Последний глоток кофе стал самым горьким.
Мужчина поднялся из-за стола, отошел к стоящей у стены тумбе и принялся складывать в сумку бумаги. Пока он стоял ко мне спиной, мой взгляд упал на подставку с черными камушками, и тут же мелькнула мысль:
«Всего один. На память. Он даже не заметит».
Я быстро протянула руку, тихонько зажала в кулаке камешек и тут же приняла исходное положение допивающей кофе скромной гостьи.
«Куда, вот только куда его спрятать? Карманов нет, сумка на стуле у кровати… Нужно как можно быстрее до нее добраться».
Стараясь исключить из своих движений поспешность, я чинно поднялась из-за стола и направилась в другой конец комнаты, к стоящему у стены стулу. Незнакомец вдруг затих; я ускорила шаг.
– Что у тебя в руке?
Вопрос заставил застыть на месте.
– Заколка для волос.
Он прищурился.
– Покажи.