Атаман. Охота на отражение - страница 3
Терпухин решил съездить на ферму, глянуть своим глазом, что там творится. Хозяйство ему понравилось. Все здесь делалось с умом, работа поставлена грамотно. А кони… Любо-дорого посмотреть.
Владелец фермы Гребнев тоже понравился Юрию. Не спекулянт, который думает только о выгоде при перепродаже животных. Не холодный делец, которому все равно, на чем срубить деньги. Сразу видно человека, влюбленного в дело, болеющего за него душой.
– По поводу объявления. Есть новости.
– Серьезно? – хозяин чуть не кинулся обнимать незнакомца. – Говори, не томи душу. Живы хоть, здоровы?
– Сперва я задам пару вопросов, не возражаете?
– Насчет денег не сомневайся. Я, конечно, не Билл Гейтс, но слово свое сдержу. Если только это не блеф. Да нет, не блеф, человека видно сразу, как и коня.
– Давно они пропали?
– Третий день пошел.
– Вы кого-то подозреваете?
– Цыган.
– Поручали кому-нибудь поиски?
– В милицию, конечно, обратился. Но они меня сразу предупредили: работы завал, скорых результатов ждать не стоит. Если только поступит сигнал от местных жителей… Своих ребят, конюхов, посылал. Вроде подозрения подтвердились. Люди видели цыган с конями, слишком хорошими для табора… Цыгане ведь тоже разные есть. Старые цыгане лошадей любят, понимают в них толк. А молодые ведь что творят? Воруют лошадей на убой. Убивают, разделывают, потом продают мясо, скрывая, что оно лошадиное.
– Ну, таких коней никто бы не стал пускать под нож. Даже варвары.
– Так вы их видели? Правда, красавцы? Кашмир и Сатана.
– Сатана? Ну, вы и кличку выбрали. Не будет у коня спокойной жизни с такой кличкой.
– Да не я его так прозвал. Я его жеребенком приобрел. Как только не пытались переименовать! Ни на одну другую отзываться не хотел. А насчет молодежи цыганской… Такая же безграмотная, как и наша. Только доллар от рубля и хрен от пальца могут отличить. На лошадей чутья никакого. Воровать талант остался, а любовь потеряли. Могли и зарезать и разделать.
– Пока что могу сказать, что самих цыган поубивали. Больше десяти человек.
– Не может быть! Когда?
– Ночью. Я подумал, что это расправа за воровство. Крутовато слишком, но…
– Откуда у меня средства нанимать киллеров? Тем более в тюрьму я не собираюсь, без меня здесь все рухнет.
– Вижу, что вы ни при чем, иначе не стал бы рассказывать. Поехали ко мне, заберете своих любимцев.
Терпухин не взял в награду денег. Попросил об ответной услуге – помочь навести справки о таборе.
Тем временем знакомый капитан из краевого отделения милиции сообщил Атаману, что дело взято на особый контроль – не каждую ночь находят столько трупов сразу. Возможно, пришлют и московских следователей.
Юрий знал, как бывает, когда местную бригаду укрепляют за счет столичных кадров. Провинциалы, конечно же, недолюбливают москвичей, которые слишком высокого о себе мнения. Начинается борьба самолюбий, ревность к успехам, стычки и склоки. В результате дело пробуксовывает.
– Тебя уже вызывали на повторный допрос? – спросил капитан Филиппенко. – Будь осторожен с приезжими. Любят иезуитские штучки, мастера давить на психику.
– Кому-кому, а мне этого не миновать. Если первый сообщил, будь готов: затаскают по полной программе.
– От этих цыган одни неприятности. Нет худа без добра – в ближайшие пять лет они здесь не появятся.
– Ну, у тебя и логика, – возмутился Атаман. – Женщины погибли, дети…
– На нашей работе кожа знаешь какая вырастает – с три пальца толщиной. Такому злодейству, конечно, нет оправданий и быть не может. Но ты бы знал, сколько крови нам портит этот народ – все от мала до велика. Попрошайничество, воровство, мошенничество. Ихние бабы уже прекратили гадать, на такой мякине мало кого проведешь. Они теперь целительницы. Выбирают себе жертву и внушают, будто кто-то у нее в семье смертельно болен, нужно срочно меры принимать. Только попадут в квартиру – ни денег, ни золотых украшений.
– Как следствие? Что-то удалось узнать?
– Гильзы нашли в траве: от «ТТ», от обрезов. Гильзы Терпухин и сам видел, но надеялся услышать что-то новое.
– Следы копыт, – продолжал Филиппенко. – Разные отпечатки – не только твоей лошади.