Атлантический рейс - страница 10

– Как там водичка? Нет еще шестнадцати?

Но нет, пока еще всего плюс четырнадцать, плюс пятнадцать с половиной. А нужно, чтобы было плюс шестнадцать. Нам не терпится побыстрее встретиться с тунцами – с обыкновенным «туннус туннус» и тем самым, который имеет такое звучное, красивое название «альбакор» – с желтоперым. Эти тунцы любят теплую воду, там, где температура воды ниже шестнадцати градусов, тунцов не встретишь.

Мы уже прошли португальское побережье, миновали последние скалистые обрывы Пиренейского полуострова. Каждое утро вахтенный штурман переставляет в салоне, на карте Атлантического океана красный флажок. Флажок опускается все ниже и ниже, приближаясь к тропику Рака.

Все, что требовалось сделать, чтобы подготовить нашу научную группу к началу работ, сделано. Имущество разобрано, налажена глубоководная лебедка, при помощи которой в воду будут погружаться различные приборы, очищены от вазелина скальпели, смазаны весы. Время, разбитое на корабле на четырехчасовые отрезки: от завтрака – до обеда, от обеда – до полдника, от полдника – до ужина, тянется мучительно медленно. Мы читаем, бродим по теплоходу, помогаем палубной команде и нет-нет да и заглядываем в салон, чтобы прикинуть: ну, сколько там еще до Сенегала?

Наконец штурман торжественно извещает:

– Вниманию научной группы! Температура забортной воды плюс семнадцать и четыре десятых градуса по Цельсию!

В то же утро Жаров и бригадир изготовили восемь троллов и опустили их с кормы в пенную кильватерную дорожку.

Во время обеда я говорю Саше Хлыстову:

– Хочешь посмотреть кальмара?

Саша откладывает ложку, глаза его вспыхивают жадным любопытным огоньком. Кальмара? Еще бы!

– Попался на тролл? – спрашивает он хриплым от волнения голосом и торопливо допивает кисель. – А не сорвется?

– Вцепился мертвой хваткой, – успокаиваю я его, – не сорвется.

Оставив стаканы, мы спешим на корму, и я решительно вытягиваю один из троллов.

– Есть! – восклицает Саша.

– Есть! – кричу я и выдергиваю из воды последние метры упругой капроновой веревки.

Действительно, на тролле – небольшой бело-розовый кальмарчик: длинные щупальца, большущие глаза, вытянутое, в блестящих перламутровых крапинках тело с горизонтальными рулями по бокам.

Кальмар, но только... резиновый.

– Обманщик!.. – разочарованно говорит Саша и вытаскивает другой тролл.

А на нем не кальмар, а рыбка. Не простая – свинцовая, с красными глазами и хвостиком из перьев. В этом красивом пушистом хвосте притаился крепкий стальной крючок. И резиновый кальмар и свинцовая рыбка – искусственные приманки, используемые для ловли тунца на троллы. Ни одна живая или даже мертвая рыба, прицепленная к крючку, не смогла бы вынести многосуточной гонки за судном. А искусственные кальмары и рыбки многие сотни миль мчатся, ныряют в волнах, привлекая внимание хищных рыб. Искусственная наживка – важнейшая часть рыболовной снасти – тролла. Наживка с помощью двухметрового стального поводка прикрепляется к пятидесятиметровой крепкой, обычно капроновой веревке. Вот и все сооружение. Обычно по 10-12 троллов постоянно буксируются любым тунцеловным судном. Обнаружив косяк тунцов – кипящую воду, в которой мелькают крупные серебристые тела, а над ними с пронзительными криками носятся чайки, – судно устремляется к нему. Здесь-то и сослужит свою службу тролл с искусственной наживкой. Завидев мелькающих в воде кальмарчиков, тунцы бросаются к ним. И тут только успевай выхватывать из-за кормы бьющихся сильных рыбин.

Но на троллы обычно ловятся мелкие тунцы. Поэтому тролловый лов для большинства тунцеловов является не главным, а побочным методом добычи. Лишь в Бискайском заливе в летнее время французы, испанцы и португальцы добывают тунцов троллами. Это им удается потому, что в водах Бискайя обитает молодое поколение длинноперого тунца, предпочитающее верхние слои воды. Местные рыбаки не имеют возможности ходить в дальние края за крупным тунцом и поэтому довольствуются мелким.

Ну, а как обстоят дела у нас? Плохо: день за днем тащим мы за собой троллы – и никаких результатов!

– В прошлом рейсе за одну вахту бывало по семьдесят пять – восемьдесят тунцов вылавливали, – подбадривает нас Жаров. – В день по две-три тонны в морозилку отправляли!