Атланты небо уронят - страница 4

Курс выбран вновь профессорами,

Но все лекарства будут тщетны -

Меня опять тошнит цветами.

Ты горишь, но теплым, ровным светом.

Ты земля, скопляющая жар,

Я огонь зимой, ты – солнце летом,

Я сжирающий живое всё пожар.

Я свеча, зажженная от спички.

Ты же лампа, пущен ровный ток.

Моя жизнь – короткий век синички.

Ты дубовый вековой росток.

Я сгорю, оставив горстку пепла,

Ты останешься на миллиарды лет.

Ты из тех светил, чье пламя слепит,

Я одна из тающих комет…

А я, разойдясь осколками,

Острыми, кривыми, ломкими,

Подкручу колки на гитаре:

До мозолей по струнам ударить.

У меня опять хрипит голос:

«Подари мне баланс, Уроборос!»

В моих песнях всё больше крика:

Взрыв эмоций достигнет пика.

Вытру тушь, смою эти разводы,

Звуки струн – это громоотводы.

Всё отлично, у меня есть гитара.

Я ей потушу часть пожара.

Уже восемнадцать лет

Верю я в чудеса.

Однажды придет рассвет

И алые паруса.

Это тот самый год,

Но капитана нет,

Парусник не плывёт,

Не наступает рассвет.

Купила пару холстин,

Алой краски бачок.

Где ты, мой пилигрим?

Не несет тебя ветерок…

Нарисую парус сама,

Чтобы ветер его не сносил.

Уже наступила зима,

А корабль все не приходил…

Он не пришел и потом,

Когда даже не нужен стал.

Распустила петли с узлом,

А вдруг кто-то другой его ждал?

Это я отпустила легко

И не верила даже почти.

А кто-то увяз глубоко,

А кто-то зовет и кричит…

Создали сказку-обман,

Ждут у берега сотни людей,

Но не плывет капитан,

Спокойны волны морей.

Оказывается, лучше промолчать,

Чем закричать о том, чем сердце дышит.

По слову начинают разбирать

Все те, кто крик отчаянный услышит.

"Скромнее надо быть, поменьше слов,

И слог повыше, это графоманство…"

Со злостью слышится из окон и углов,

От тех, кто смотрит свысока со чванством.

"Раз можешь, то молчи, не вылезай,

Зачем кому-то знать чужие мысли?

Нам все равно, что есть, о чем сказать!

Сегодня человеком правят числа.

Твой труд не нужен, вас таких полно,

Стараетесь вершин еще добиться.

Ты просто лист, пустое полотно…"

Вершин мне не достичь, а лишь разбиться.

Без вас найдем художников, творцов,

Их в прошлом много, больше и не надо.

Не переплюнуть вам своих отцов,

И вам, увы, сейчас совсем не рады.

Нас таких, неизвестных, ни много, ни мало.

Сколько дальше пошло, а сколько упало?

Время опять замедляет свой бег -

Я больше никто, я строка Имярек.

Ко мне не придут ни мать, ни отец,

Невеста со мной не пойдет под венец,

Мне не уйти с покоем в могилу,

И отпоет меня чернокрылый.

От черного горя седая Земля

Приходит к солдату, что возле Кремля.

Вспомнить кого-то, как всех помянуть -

Одно имя на всех, кто закончил свой путь…

Мы сможем вернуться обратно на день,

На брусчатке оставим плывущую тень.

Это памятник нам и нашему брату -

Без имени павшему в битве солдату.

Мы несемся вперед. Мы давим на газ.

Расскажи мне последнюю сказку. Сейчас.

Расскажи обо всем, и забудем навек.

И я стану тебе чужой человек.

Мы закроем глаза и сотрем все мечты,

Разойдемся на крыши, после марта коты.

Сделаем вид, что не помним ни дня,

Ты уйдешь далеко, будешь жить без меня.

Сказка. Последняя. Страшная чуть.

После такой мне всю ночь не уснуть.

А когда я все же засну на рассвете,

Мы проснемся другими на этой планете.

Ты будешь пить кофе, я выберу чай.

Встретимся вдруг на катке невзначай.

Я проеду вперед, ты покатишься мимо,

Я забуду того, кого раньше любила.

До рассвета еще четыре часа,

За стенкой соседей звучат голоса.

Ты не знаешь о том, что я жалкая тень…

И растаю, только лишь спустится день.

Ты, конечно, решишься меня удержать,

Но сквозь пальцы твои смогу пробежать.

Я мираж, пустота, и никто – это я,

Фантазия, выдумка… Уже не твоя.

Расскажи мне последнюю сказку, прошу!

Ты знаешь, прощания не выношу.

Я тихонько исчезну, ты вернешься домой

И забудешь про все, что случилось с тобой.

И пока фонарям не наскучит гореть,

Ты будешь в темные окна смотреть.

Все думать, что же ты потерял?

Но уже не найдешь, даже если б искал…

Кружат тени по углам хоровод,

Я заперта в мутном зеркале.

Как ни бьюсь, рябь идет мерзкая.

Вот черт.

Сколько нас, не нашедших дороги?

Все как есть повернули не там,

Видно, глухи к нашим мольбам