Атом - страница 5

— Извините, мэм… — Эй!

— … меня зовут Атом, мне надо задать вам пару вопросов, смею выразить уверенность, вы поймёте. Знаете пария, размахивающего именем Джо Анисовое Семя?

Что за чёрт, кто ты такой, говоришь? — Вблизи она похожа на призрак, её лицо словно напылено аэрографом, Вали с моем сцены.

— Вы связаны с кидалой Гарри Фиаско?

— Затусуй свои вопросы себе в очко!

— Прошу сообщать только факты, мэм. Аудитория начинает обращать внимание, ощущая

некую активность на сцене.

— Я не знаю никакого Анисового Семени и не видела Гарри несколько недель. Эй, Сэм, убери этого гондона со сцены!

Сэм, лаская крыльями бензопилу, кратко бычится бестелесным голосом.

Толпа косеет, когда Китти, поддерживаемая лишь светом рампы, обиженно шествует со сцены.

— Леди и джентльмены, — говорит Атом, — если только вы доставите мне радость. Я определил музыкальную ноту для каждой степени человеческой лжи. Вот мой перевод инаугурационной речи президента. — И он вытаскивает кларнет.

Доктор ДеВорониз сущий труп — за исключением рта, который окукливается и щерится, как у обезьяны. Неживой, как тело в брезентовом мешке, он стоит у настольной лампы ради классического эффекта подсвеченной маски.

— Полагаю, это полный успех, мистер Кэндимен, и он принёс мне огромную порцию удовольствия.

— Вполне допускаю, сэр, — говорит толстяк в отельном кресле. — Что теперь нужно — суметь вернуть орган. Нельзя допустить, чтобы его вывезли из города.

— Не самое сложное задание, в конце концов.

— Есть одна вещь, которую я усвоил, доктор, что простота — это чистая доска, которую в обязательном порядке забрасывают и поносят с галёрки. Пора отправляться назад, сэр, — не хочу, чтобы Туров там лез в разговоры и вмешивался в ситуацию.

Дверь с шумом распахивается и ошарашенный Туров вваливается внутрь.

— У меня кровь идёт носом, — рыдает он, потом видит ДеВорониза и замирает. — А он что здесь делает?

— Доктор ДеВорониз как раз собрался уходить, мистер Туров.

ДеВорониз низко кланяется. — Успехов, — хрустит он и выходит, не разгибаясь. Он движется со скоростью размножения столов. Проходя мимо Джоанны в дверях, он склоняется ещё ниже и исчезает.

— Чего тут бродит эта тварь? — спрашивает Туров, вздрагивая. — Он напоминает мне насекомое, что лишь снаружи кажется мёртвым.

— Неотразимая метафора, сэр, и более точная, чем вам кажется. ДеВорониз настолько умён, что едва может разгуливать без толкователя. В любом случае, мы скоро снимаемся в другой отель. Но как прошло ваше задание — этот Атом принял наше предложение?

С сузившимися зрачками Туров промокает лоб надушенным платком.

— Принял? Нашему предложению обрадовались, как летучей мыши на фабрике липучек. Офис Атома — чёртова комната ужасов. Джоанна утверждает, что его укусила собака, и я склонен ему поверить. Представляете, против нас выставили жёсткое шутовство. Мы стремительно скрылись — моя честь задета, вы же понимаете. Этот слабоумный идиот думает, что выходить из машины на ходу и бежать, в то время как она продолжает двигаться — мудрое решение.

Кэндимен испускает жирный смешок.

— Есть идея. Чтобы воздержаться от исполнения, надо дать жизни покинуть тебя, а, Джоанна? Закрой дверь и расслабься.

— И он ушёл каким-то переулком, — продолжает Туров, — а мне пришлось охотиться за ним, как отцу за убежавшим ребёнком. — Он падает в кресло, а Джоанна закрывает дверь. — Я почти уже решил плюнуть на него, но я… не умею водить.

Кэндимен смотрит на карманные часы, еле слышно хихикает и перекладывает их в куртку.

— Ну и ладно. Не успех, конечно. Но красноречие, как медовые соты, жуют ради удовольствия, а не во имя учёбы. От деталей меня избавьте.

— Детали? — повторяет Туров, вытягиваясь вперёд, локти упираются в колени. Похоже, ему приходится претерпеть некую внутреннюю борьбу. Наконец он за-рывается лицом в платок и качает головой.

— Джоанна, тогда присядь, мой мальчик. И расскажи мне о своём впечатлении об этом Атоме.

Джоанна топочет вперёд и усаживает свои огромные телеса на крошечную деревянную табуретку. Его лицо раскрывается, как просвет в грозовом облаке.

— Умник, — рокочет он.