Атомное наследие Сталина - страница 17
Для решающего удара было сосредоточено: 40 000 орудий, 6300 танков, 7300 самолетов и множество другой техники. На участке главного удара мы имели до 270 орудий на каждый километр фронта. Берлин защищала немецкая армия в 1 млн. человек.
16 апреля перед рассветом множество выстрелов из орудий, минометов и «Катюш» ярко озарили окрестности. В воздухе волна за волной появились наши бомбардировщики. Неслыханный грохот канонады ошеломил немецкие войска, противник не сумел сделать в ответ ни единого выстрела. Тогда по сигналам ракет вспыхнули 140 зенитных прожекторов, расположенных через каждые 200 метров. И здесь на подавленного, ослепленного противника двинулись танки, стреляя на ходу.
Оборона противника была практически уничтожена. Так началось сражение. Оно длилось до 2 мая, последние 10 дней бои шли в Берлине. Утром 1 мая над рейхстагом развевалось знамя Победы.
Мир праздновал День Победы как самый светлые праздник на Земле. Кончилось фашистское порабощение, фашистская угроза всем народам далеким и близким. Наступил Мир почти во всем мире.
С 17 июля по 2 августа 1945 года недалеко от Берлина в Потсдаме проходила конференция глав трех Великих Держав: СССР, Великобритании и США. Президент США Франклин Рузвельт умер, не дожив до Победы 26 дней. Его заменил Гарри Трумен. Главной темой конференции было послевоенное устройство Европы и дальнейшая судьба поверженной Германии. Сталин сосредоточил внимание на трех важнейших для СССР вопросах.
Первой его заботой, а он выступал в нелегкой борьбе один против двух соперников, была западная граница Польши с будущей Германией. Сталин хотел отодвинуть ее как можно дальше на запад. Настойчивость Сталина в этом вопросе до сих пор поражает историков. В своих личных посланиях Черчиллю и Рузвельту он не менее 10 раз обращался к польским границам, многократно и настойчиво добивался их утверждения наилучшим для нас и Польши образом, как на Ялтинской, так и на Потсдамской конференциях… Трумен и Черчилль всеми силами противились этому. Черчилль прямо заявил: «Правительство его величества никогда не сможет согласиться с тем, чтобы восточногерманская территория, оккупированная во время войны, стала польской.» Но в конечном итоге Сталин выиграл это противоборство и границы Польши оказались именно там, где он наметил их со своими соратниками в Москве. Польша продвинула свои границы на запад и получила широкий выход к Балтийскому морю, чего ранее была лишена. Решение вопроса о польских границах увязывалось также с разделом Восточной Пруссии. В личном послании Сталина Черчиллю в феврале 1944 года указывалось: «Мы претендуем на то, чтобы северо-восточная часть Восточной Пруссии, включая порт Кенигсберг, как незамерзающий порт, отошла к Советскому Союзу.» Это требование Сталина было также удовлетворено.
Второй важной проблемой Сталин считал раздел германского военного и торгового флота. 23 мая 1945 года Сталин направил личные послания Черчиллю и Трумену, где говорилось:
«По данным советского и морского командования, Германия сдала на основе акта о капитуляции весь свой военный и торговый флот американцам.
При таком положении естественно встает вопрос о выделении Советскому Союзу его доли военных и торговых судов. Германии по примеру того, как это имело место в отношении Италии»
На первом же заседании 17 июля Сталин снова обращается к вопросу о флоте:
«— Сталин. Только один вопрос: почему г-н Черчилль отказывает русским в получении их доли германского флота?
— Черчилль. Я не против. Но раз Вы задаете мне вопрос, вот мой ответ: этот флот должен быть потоплен или разделен.
— Сталин. Вы за потопление или раздел?
— Черчилль. Все средства войны — ужасные вещи.
— Сталин. Флот нужно разделить. Если г-н Черчилль предпочитает потопить флот, он может потопить свою долю, я свою долю топить не намерен.»
Вопрос о разделе германского флота Сталин поднимал на конференции еще несколько раз и добился своего: флот был разделен и третья его часть досталась Советскому Союзу. 656 германских военных и торговых судов таков «личный» трофей Сталина, завоеванный им на Потсдамской конференции. Этакую армаду кораблей нашим корабелам пришлось бы строить не одну пятилетку. Теперь у Сталина прибавилось забот: надо было, не теряя времени, получить и доставить в свои порты все эти суда, пока союзники не передумали. Доставка судов, часть из которых была повреждена, оказалась большой и сложной работой.