Авария - страница 69

Во дворе никого не было видно. Камил сидел в машине и ждал, что будет дальше. Наконец, услышав скрип тормозов, из окна выглянула Инка Голцатова, прикрыла глаза ладонью, потом в дверях дома показался Мирек со своим двухлетним сыном.

— Камил? Нет, не может быть, глазам не верю… — воскликнул он в изумлении.

— Семейству привет, — отозвался Камил, вышел из машины и присел на корточки перед маленьким Миречком.

— Какой ты стал большой, — удивленно покачал головой Камил.

— Почти год не показывался, так что не удивляйся. — Мирек заглянул в машину. — А где ты оставил Здену?

— Она с дочкой в Ходове.

— Ей ведь тоже теперь порядочно, а? Ну да, в марте родился парень, а в апреле твоя девчушка. Не зайдешь? — Он кивнул на дом.

В гостиной была другая мебель, не та, что в прошлый его приезд. На стенах висели новые картины, намного лучше прежних.

— Ты много работаешь? — Камил окинул взглядом полотна.

— Должно быть, много, да стоит ли все это чего-нибудь?

И только теперь Камил заметил, что за год, пока они не виделись, Мирек сильно изменился. Он весь как-то подтянулся и стал жестче. Вокруг рта и глаз появились морщины. Уже не ветреный мальчишка, но целеустремленный мужчина.

— Ты здорово вырос, — сказал Камил. — Надо бы оставить несколько ранних вещей, разницу заметишь с первого взгляда.

— Я начал одну штуку. Большое дело… — Мирек поднялся и показал рукой на дверь, которая вела в коридор. — Хочешь взглянуть?

— Конечно.

— Раньше тут была кладовка. Мало света, зато мне здесь спокойно.

Он открыл дверь в маленький темный чуланчик с низким окошком под потолком и зажег яркую лампу, висевшую над дверью.

— Вот оно. «Крысолов». — Он кивнул на мольберт с прямоугольником полотна.

Камил ошеломленно взирал на эти уверенные, скорбные, глубокие и впечатляющие мазки и поневоле изумлялся. Так вот он каков, Мирек! Тот, кто может так писать, должен быть невероятно счастлив.

— Ну и здорово! — ахнул Камил.

— Ну, ты еще будешь хвалить. — В дверях, скептически улыбаясь, стояла Инка. — А меня он невероятно злит. Полотно, краски, бездна времени, и за все это ни единой кроны. Каждый раз выходит отсюда, словно невменяемый.

— Всему свое время, — заявил Камил. — Известно, что произведения искусства, особенно картины, со временем растут в цене. Через два-три года в обмен на эту картину приобретешь отличную хибару, да еще и на колготки останется.

— Из тебя получился бы отличный утешитель «службы доверия», Камил, только на сегодняшний день я ничего этого не имею. Пока лишь всаживаем деньги в это рисование. Мирека многие просят, чтобы он написал с них портрет. Но куда там! Сделал только один. За какие-нибудь три дня — пять сотен.

— Не хочу забивать себе башку поденщиной, — отмахнулся Мирек.

— Ну вот, пожалуйте, он всегда так говорит.

— Мирек прав. Если он может писать такое, — Камил показал на мольберт, — любая поденщина была бы кощунством.

— Итак, впустила в дом защитника. Давно ли вы со слезами на глазах вспоминали, как на действительной торговали по кабакам картинками? Тогда было можно — денег на выпивку не хватало, а теперь семья голодает, а Миреку на это плевать. Как же, он художник! — иронизировала Инка, но тут же миролюбиво добавила: — Пойдемте-ка лучше отсюда, я кофе приготовила.

На столике дымились чашечки с кофе. Инка исчезла и через минуту вплыла в комнату с огромным блюдом домашнего печенья.

— Это мама вас угощает. То самое, что всегда пекла Миреку, когда он служил в армии.

— Намного лучше, — попробовав, похвалил Камил и понимающе улыбнулся. — Как можно заметить, живете вы с родителями в полном согласии.

— Ну… конечно, да, — Мирек изобразил сомнение. — Инушка, расскажи Камилу…

— Мирек слишком впечатлительный, ты знаешь. Ему вечно что-нибудь не нравится, а чтобы выбить в Теплицах квартиру, так нет.

— Легально в Теплицах — безнадежное дело. Жилье как-никак есть, нам никто квартиры не даст. Остается одно… Но для этого у меня нет ни денег, ни характера.

Инка посмотрела на часы.

— Что, мальчику пора спать? — поймал Мирек ее взгляд, встал и открыл дверь в коридор. — Эй, молодец, команда купаться, — позвал он.