Август - страница 21

Наконец, стрельба прекратилась. Я возвращалась пешком домой в противоположную часть города. Трамваи не ходили. Улицы были завалены грудами кирпича, стекла, одни дома были искалечены артиллерийскими снарядами, другие продырявлены пулями. Окон почти не было. Отвалившаяся штукатурка загромождала дорогу. На душе была тоска.

Когда я вернулась домой и мама увидала меня живой и невредимой, она упала в обморок. Все в доме были уверены, что я была убита.

В Москве началась новая эра. Большевистская власть энергично принялась за ломку старого строя. Появились какие-то учреждения с нелепыми названиями, закрылись наглухо магазины, продовольствие из лавок исчезло безвозвратно. Испуганные граждане сидели в своих нетопленых комнатах и боялись высунуть нос на улицу. Начался голод. Похудевшие обыватели с ночи становились в очереди за хлебом с плесенью или мороженой картошкой и часто уходили утром домой с пустыми руками, так как до них не доходила очередь. Иногда, в виде утешения, выдавали какие-то никому не нужные вещи, вроде крючков для удочек или банок для варенья.

Началось преследование нежелательных элементов - буржуев, интеллигентов, торговцев. Доносчики не дремали. Работа по вылавливанию врагов революции была поручена верным людям, составляющим чрезвычайную комиссию, или попросту ЧК. Пошли аресты, расстрелы, ссылки.

А ваша семья не пострадала?

- Как это ни странно, но никто из моей семьи не пострадал ни тогда, ни после. То есть страдали только от голода. Потом, будучи уже за границей, я узнала, что один мой брат был в тюрьме. Мне написали открытку, что Коля в больнице. Это был такой условный знак. И я перестала писать домой. До сих пор не знаю, что с ними - живы ли они?

Одно слово «ЧК» приводило в дрожь запуганных обывателей. Никто не знал, ложась спать, что с ним будет утром, так как ЧК в своем усердии переходили всякие границы. Голод вызвал появление мешочников, которые продавали по баснословным ценам продукты питания и топливо обезумевшим от голода и страха гражданам. Впрочем, пока еще вопрос топлива не стоял так остро. Топили мебелью, снятыми с петель дверями, деревянными перегородками. В большом ходу была также меновая торговля, причем самой ценной обменной монетой была соль, которая исчезла из продажи сразу и окончательно. Крестьяне нуждались в соли, чтобы делать мясные запасы. Товарищи солдаты и матросы, почувствовав себя хозяевами положения, безнаказанно безобразничали по городам и деревням. Начиналась гражданская война.

Наладив наскоро административный аппарат, правительство обратило особое внимание на культурно-просветительные события, главным образом, политического характера - митинги. Там с эстрады полуграмотные люди вдалбливали в голову обывателей ненавистную политграмоту, в которой лекторы сами были не очень тверды. За посещаемостью митингов следил пронырливый глаз чекистов. Декоративным оформлением этих культурных центров служили три элемента - кумач, еловые ветки и портрет Ильича.

- А в то время портреты других вождей тоже были?

- Были, конечно, но Ильич занимал самое главное место. Были и Троцкий, и Каменев, и Зиновьев, Антонов-Овсеенко и всякие революционные вожди.

- А портреты Сталина вы помните?

- Тогда я и фамилии-то его не знала. Он был совершенно в тени. Митинги происходили по большей части в парадных залах реквизированных особняков, где роскошь лепных стен, хрустальных люстр, зеркальных окон резала глаз в соседстве с кумачом и наскоро сколоченной эстрадой.

С новым декоративным стилем мне пришлось познакомиться позже очень близко. В то время Москву наводнил новый элемент - солдаты во вшивых шинелях, вернувшиеся с фронта и из плена, и беженцы со всех концов России с изможденными лицами, с котомками и с узелками за спиной. Откуда и куда они шли, никому не известно. Гражданская война гнала их с ребятишками из насиженных мест с жалким скарбом. Новый элемент был настолько многолюден, что правительству пришлось организовать учреждение под названием Центропленбеж. Центропленбеж сыграл в моей жизни некоторую роль.

Получая в театре гроши, да и то с опозданием, мы, актеры, буквально голодали, так как на мешочников у нас не хватало средств. Один наш коллега по театру, человек предприимчивый и энергичный, свел близкое знакомство с нужными людьми, которые поручили ему составить труппу, чтобы обслуживать культурные запросы пленных и беженцев. Труппа была составлена без промедления из нас и актеров бывшего театра Комиссаржевской. Приготовив наскоро несколько пьес, мы приступили к делу. О качестве спектаклей говорить не приходится. Но там было несколько актеров, впоследствии ставших знаменитыми.