Авиация и время 2000 01 - страница 40

стр.

Франкисты использовали Do 17 главным образом для ведения разведки

Mainly Frankist used Do 17 for reconnaissance missions

Июль 1937 г выдался очень напряженным. В ночь с 5 на 6 число республиканские войска начали наступление на большом участке Центрального фронта. Эскадрилья «ча-тос», базировавшаяся на аэродроме Аль-каль-де-Энарес, прикрывала с воздуха Мадрид. Каждый летчик выполнял в среднем по пять вылетов в день. В одном из боев того периода Еременко прорвался через заслон Не 51 и сбил двухмоторный Do 17. Вскоре у него появилась возможность встретиться с пленным немецким пилотом этого самолета. Тот живо интересовался главным образом «техническими подробностями», а именно как республиканские истребители смогли пробиться к его машине через два десятка «Хейнкелей».

Утром 9 июля произошел бой, надолго запомнившийся летчикам обеих враждующих сторон. Возглавляемая Еременко эскадрилья патрулировала над линией фронта, когда над вражеской территорией появилась большая группа франкиских истребителей, включавшая 55 «Фиатов» и «Хейнкелей». Однако бой завязался не сразу, какое-то время обе группы, как бы примеряясь друг к другу, постепенно набирали высоту. Тут появилось звено республиканских СБ, летевших в сторону фронта. В 7.40 вражеские самолеты бросились на перехват, а эскадрилья «чатос» предприняла маневр для прикрытия бомбардировщиков. Те быстро оценили обстановку, добавили газу и исчезли в утренней дымке, предоставив возможность истребителям разбираться между собой. «Чатос» компактной группой врезались в строй вражеских самолетов, и в воздухе над линией фронта закрутилась «собачья свалка»…

«Чато» Еременко

«Chato» of Yeremenko's

На переднем плане – Ju 52 № 22-61 из группы 2G-22. Именно этот самолет сбил И. Еременко в ночном бою под Сариньеной

In foreground – Ju 52№ 22-61 of the 2G-22 group. This airplane was shot down by Yeremenko in night fight under Sanyena

Бой длился почти час. Примерно в 8.15 франкисты, поняв безрезультатность своих усилий, начали постепенный отход, и в 8.35 последняя группа их машин покинула «поле боя». Республиканцы одержали чистую победу: не понеся потерь, они сбили два истребителя противника. Один из них записал на свой счет Еременко.

Вскоре Еременко получил повышение в должности, став командиром авиагруппы И-16. Тем не менее, он продолжал выполнять боевые задания вместе с летчиками эскадрильи «чатос», которую теперь возглавил Серов. Так, 22 августа в составе этого подразделения он вылетел на патрулирование в район Сарагосы. Там произошел бой с итальянскими Ro.37, в котором Еременко сбил два «Ромео», а его товарищи еще пять.

Активная деятельность республиканской авиации и большие потери в самолетах побудили мятежников начать ночные налеты, для которых они использовали Ju 52 и S.81. На Мадрид, Сариньену и другие города по нескольку раз за ночь стали сыпаться бомбы. После совещания у начальника генерального штаба Испанской республики п-ка Винсенте Рохо было принято решение привлечь истребители к ночным дежурствам и заставить противника прекратить регулярные бомбежки. Вскоре Якушин и Серов сбили двух «ночных хулиганов», но рейды франкистских самолетов на спящие города продолжались. Предпринятые дополнительные меры позволили включиться в борьбу с ними и непосредственно Еременко, хотя он уже тогда мог не летать, благодаря занимаемой высокой должности.

Итак, ночной аэродром под Сариньеной. ВПП изредка подсвечивается фарами грузовика. На полосе – два И-16, в кабинах которых находятся Еременко и Соболев. Буквально через полчаса после их прибытия на аэродром в небе послышалось далекое гудение. Идет «Юнкере» и, может быть, не один. Летчики быстро поднимают машины в воздух и направляются каждый в свою зону. Однако атака не получилась – замеченный Еременко в сгустившихся сумерках бомбардировщик был уже далеко, и достать его не представлялось возможным. На этом неудачи не заканчиваются. При посадке на темный аэродром подломилось шасси, и накренившаяся «моска» застывает на полосе. Механики оттаскивают самолет в сторону и начинают колдовать над ним, но вскоре с дальнего поста вновь поступает сообщение – летит. Еременко забирается в кабину, но наземный персонал протестует, заверяя, что поднять машину в воздух с таким шасси невозможно. Тем не менее, самолет благополучно уходит в ночное небо.