Автобиография - страница 8

Однако это становится возможным в глобальной нейронной сети, которая напрямую соединяет отдельные нервные системы.

Идеи о подобном «глобальном мозге» довольно близки к идеям Вернадского о ноосфере и Тейяра де Шардена о некоей «Точке Омега» — этапа эволюции человечества, когда из совокупности всех человеческих сознаний рождается сознание высшее. Но их работы относятся к сфере философии и религиозной философии, а не нейронауки. Например, у Шардена возникновение точки Омега связано с христианской эсхатологией.

Но самое интересное в таком мозге — это общие квалиа. Как они могут быть реализованы? Рассматривая различные теории, которые предлагались для объяснения феномена квалиа, я наткнулась на теорию интегрированной информации итальянского нейробиолога Жулио Тонони, которая рассматривает сознание как феномен информации. Эта теория мне показалась наиболее интересной. Таким образом получается, что общие квалиа представляют собой феномен открытой информации.

Затем я перешла от теории к аппаратной реализации. Нейроинтерфейсы, которыми располагает современная наука, довольно грубые, и не могут устанавливать точные и аккуратные связи с нейронами. Поэтому у меня появилась (впрочем, довольно абстрактная) идея генетически модифицированных нейронов, которые могли бы служить мостом, то есть интерфейсом, между электронными устройствами и живым мозгом. Такие, наполовину искусственные, нейроны подключались бы к нервным системам естественным способом, то есть через аксоны и дендриты.

Доклад был готов.

На конференции в Гарварде докладчики говорили о преодолении границ человеческого существа, обретении бессмертия, что является одной из центральных идей трансгуманизма. Но что мне не понравилось: это все больше походило на шоу, а докладчики были знаменитостями, которые выступали перед своими поклониками. Один знаменитый докладчик получил 40,000 долларов за выступление, сказали мне.

Но всерьез научным подходом к реализации данных идей на конференции как будто никто не интересовался и не обсуждал его. Это меня разочаровало.

После конференции трансгуманистов я могла оставаться в США до конца лета по своей туристической визе, и решила использовать это время, чтобы ближе познакомиться с научной жизнью в этой стране. Я принялась рассылать свое резюме в американские лаборатории с просьбой принять меня на неоплачиваемую стажировку. Еще я откликнулась на одну из вакансий программиста-исследователя в одном из Калифорнийских университетов.

Там заинтересовались моим резюме и пригласили меня на собеседование. Их программист переходил на другую работу и искал себе замену. Работа заключалась в совершенствовании кода программы для нейромоделирования и помощи студентам лаборатории в использовании этой программы. Я посмотрела на китайского студента, который со мной поздоровался, и по какой-то необъяснимой причине стало до боли грустно. Я поняла, что это скучно; и я совершенно не хочу этим заниматься ближайшие несколько лет.

— Если хочешь устроиться на работу, то это шанс — сказал профессор лаборатории — потом будет сложнее, если ты понимаешь, о чем я.

На мое предложение о неоплачиваемой стажировке откликнулась лаборатория в институте Штата Джорджия в Атланте и я поехала туда. Атланта оказалась невероятно жарким городом с множеством попрошаек на улицах.

—Есть два доллара? с претензией спрашивали они, когда я проходила мимо.

План у меня был такой: поработать какое-то время в лаборатории, чтобы профессор написал мне рекомендацию для поступления в университет. Рекомендация от профессора США имела бы для приемной комиссии больший вес, чем от преподавателя в Казахстане.

У лаборатории был девиз «агрессивно установить свое лидерство в нейронауках» А проект, над которым я стала работать вместе с PhD студенткой из Индии, был специальный чип, который вживлялся в мозг пациентов, больных эпилепсией (в лаборатории много студентов получали не чисто научные, а медицинские степени)

Концепция была следующая: когда у эпилептика начнется приступ, чип будет генерировать электрические сигналы-шумы и таким образом его погасит. Эпилептический приступ характерен тем, что одновременно, синхронно разряжаюстя большие группы нейронов. Задача чипа — не допустить этой синхронизации. А именно, за несколько минут до приступа в электрокортикограмме мозга можно зарегистрировать синхронные разряды небольших групп нейронов. Я писала код на Матлабе и C# чтобы такие разряды вовремя определять. Как всегда работала я сама по себе и ни с кем не обсуждала процесс.