Автоматическая Алиса - страница 18
— Доброе утро, мистер Огден, — демонстрируя хорошее воспитание, поздоровалась Алиса.
— Девочка! — зарычал Пабло Огден.
По его щекам покатились слёзы.
— Ещё одно человеческое существо! Как давно я не видел таких... Как много времени прошло... Вам лучше войти. Быстрее, быстрее! Иначе тут начнут ползать змеи!
Как только Алиса и её автоматическая переблизняшка оказались внутри, Пабло захлопнул дверь с таким грохотом, что всё строение заходило ходуном. Алиса даже подумала, что домик обвалится на них, засыпав пылью и обломками. Но тот каким-то чудом устоял. В маленькой комнате было тесно: помимо громоздкого скульптора, склонившегося над большим верстаком, и всяческих инструментов, валявшихся здесь и там, часть помещения отводилась для корабельного штурвала, с рулевым колесом и компасом. Остальные две трети комнаты занимало последнее детище Огдена — тербот новейшей конструкции.
Заметив ошеломлённый взгляд Алисы, Пабло восторженно затараторил:
— Он прекрасен, не так ли? Моя лучшая работа. Его зовут Джеймс Маршалл Хендринкс. Если кратко, то Джимми Куриный напиток. Ну-с, юная леди! Что ты думаешь о нём?
Неуклюжая скульптура походила на кучу хлама и лишь отдалённо напоминала человека. Ноги были сделаны из веретенообразных водосточных труб, тело — из стиральной доски и катка для белья (прикрытых облегающим жакетом из старых облигаций). Вместо рук использовались ноги давно умершей, просолено-проперчённой курицы. К ним крепилась пара кукольных ладошек, подвязанных медной проволокой. А над всем этим возвышалась почти человеческая (в каком-то диссонансе) голова, с лицом чернокожей куклы и косматыми курчавыми волосами, сделанными из распоротых вельветовых штанов. Иными словами: стопроцентная куча хлама.
— Почему вы прозвали его мистером Хендринксом? — дипломатично спросила Алиса (ей не хотелось высказывать своё мнение).
— Ты знаешь, что такое кишки? — ответил Пабло, открывая небольшую дверцу на животе скульптуры.
— Конечно, знаю, — немного озадачено сказала девочка. — Кишки... Они... находятся внутри...
Алиса не могла заставить себя произнести это слово. Она с облегчением вздохнула, когда Огден сам ответил на поставленный вопрос:
— Вот именно! Кишки находятся внутри! Например, корова имеет кишки. И коровий напиток называют молоком. Но если мы говорим о курином напитке...
Пабло резко распахнул скрипучую дверцу на животе скульптуры.
— ...То речь идёт о кишках цыплёнка!
— Фу-у! — завизжала Алиса. — Как противно!
В животе скульптуры лежало месиво из плоти и крови.
— Так питается мой тербот, — пояснил Пабло Огден. — Ну, ладно, девочка, скажи, что ты думаешь об этом шедевре? Выскажи своё честное мнение.
— Такой шедевр мог бы сделать школьник пятого-шестого класса!
— О, спасибо, Алиса! — произнёс неуклюжий скульптор. — Да, на такое способны только дети! Именно это впечатление я и старался передать. Лишь обучаясь в пятом-шестом классе, мы действительно находимся в гармонии со своими грёзами. Понимаешь, художник, должен путешествовать во времени. Он должен снова стать мечтающим ребёнком.
— Вот-вот, мистер Огден, — прервала его Алиса. — Я как раз пытаюсь сделать это. Вернуться обратно в прошлое время. Пожалуйста, покажите нам с Салией выход из сада.
— Ты хочешь увести отсюда Салию? — с испугом спросил Пабло. — Но это принципиально невозможно! Кто позволит терботу покинуть лабиринт? Змеи задушат вас за такие помыслы! Существуют предписанные правила. Нет, нет и ещё раз нет! Терботы ограничены территорией сада. Даже моё последнее и величайшее творение, Джеймс Маршалл Хендринкс — даже он обречён на неподвижность, как только змеи доберутся до него. Тербот не может выходить за пределы сада. Это непреложная истина.
— Пабло, — спросила Салиа, — зачем ты сделал такую ракетку?
— Она немного похожа на шумовку, — ответил Огден, — но на самом деле является гитарой... хотя вместо гитарных звуков издаёт ужасный шум.
— Это гитара? — со смехом воскликнула Салиа. — Ты шутишь!
— Сейчас сама увидишь, — сказал Пабло и сунул теннисную ракетку в вытянутые руки мистера Хендринкса. — Теперь дадим Джимми термический элемент сознания.