Автослесарь против культиваторов - страница 2
В тот раз – мастера выживания в лице физрука и трудовика, сразу доблестно нажрались и уснули, завернувшись в палатку, а Сергей с одноклассниками до вечера развлекался битьём бутылок, после чего все просто разошлись по домам.
Но этот лес... был прямо Лес – с большой буквы «Л»! Гигантские стволы пронзали небеса, а кроны были подобны... Серёга сплюнул под ноги, ему было глубоко плевать, на что были похожи кроны, если, один чёрт, вокруг были сплошные деревья да кусты. Ну, ещё трава, мох, девка в простыне, редкие валуны...
«— Стоп, что?!» мелькнула мысль и Серёга вновь посмотрел туда, где ему привиделся человек, но, там уже никого не было. Он потряс головой и осмотрел себя на предмет повреждений, через которые здравый смысл мог утекать из организма, но не обнаружил ничего необычного и даже одежда на нём была та же самая.
Бывшая когда-то белой майка-алкоголичка, измазанные всякой дрянью рабочие штаны, крепкие кожаные ботинки, которые достались ему ещё от отца, а ему от его отца... – умели делать обувь в Союзе! Вот и вся броня от комаров, которые, почему-то, его ещё не сожрали.
Про рваные, на пятках, носки он думать не зотел, а трусы к наличествующей экипировке не относились, в связи с его ярой нелюбовью к этому элементу одежды. Именно благодаря его нелюбви ему всегда выдавали самую прочную спецуху, так как клиентов автосервиса слегка смущал вид свисающих, сквозь дыру в штанах, яиц.
Проведя ревизию карманов он обнаружил стандартный набор для выживания в лесу:
Изолента синяя – один полный моток.
Изолента чёрная – половина мотка.
Пачка «Тройки» – пятнадцать сигарет.
Зажигалка китайская, зелёная – полупустая.
Телефон «Нокиа 3310» – одна штука.
Отвертка шлицевая – одна штука.
Отвертка крестовая, диэлектрическая, средняя – одна штука.
Нож со сменными лезвиями – нож один, лезвий три.
Ключи от квартиры – одна связка.
Чекушка «Столичной» – одна штука.
Семечки жареные, солёные и невкусные – четыре штуки.
Фисташка – одна штука.
Пыль и мусор – одна щепотка.
Любимый ключ был при нём всегда и в подсчёте не нуждался, а непонятная зверюга только только перешла в его владение и полезность свою не проявила.
Покурив под внимательным взглядом мутанта и задумчиво поковыряв в носу, Серёга принял решение двигаться куда глаза глядят, а глядели они вниз по склону на котором рос лес, ибо вверх пойдёт только идиот.
Продираясь сквозь заросли и матерясь, он искренне недоумевал – как кому-то может нравиться просто так бродить по диким местам? Саня-сварщик постоянно зазывал его то на сплав, то в поход – убеждая, как это круто спать в сырости и готовить еду на костре, запивая водой из реки.
Но, как известно «хорошая мысля, приходит опосля» и, возможно, если бы Серёга согласился поучаствовать в тех туристических авантюрах, то сейчас у него было бы представление о том, как вести себя в лесу.
Запнувшись об очередную корягу и растянувшись на ароматном мху, Сергей с завистью смотрел как шестиноногий мутант плавно скользит сквозь заросли, не испытывая никаких затруднений и периодически оглядываясь на своего хозяина.
— Мог бы и на себе повезти... — укоризненно буркнул слесарь в мох.
Животное вздрогнуло и тут же подскочило к автослесарю, улёгшись на пузо у его ног, всем своим видом демонстрируя готовность послужить транспортным средством, а Серёге даже почудилось выражение стыда на цветастой морде.
Кляня себя за несообразительность – что не додумался раньше – Серёга радостно оседлал это чудо-юдо, зажал ключ подмышкой и вцепился в жёсткие перья.
Радость оказалась преждевременной – от твари мерзко пахло мёртвыми голубями, а перья кололись даже сквозь штаны. Тем не менее, он стиснул ягодицы и терпел, а скакун очень быстро и плавно двигался через лес.
Через час Серёга уже всерьёз мечтал о свинцовых трусах из анекдотов. Мало того, ему захотелось пить, есть и, внезапно, помыться – в перьях мутанта обитали какие-то паразиты, которые с радостью ринулись обживать новые территории в виде автослесаря – так ещё и пекло́ от спины зверюги, как от печки.
Очередная, сильно запоздавшая, гениальная мысль посетила рыжую голову Сергея и он обратился к своему транспорту со странной надеждой на «непонятно что»: