Айен - страница 9

Дан вылил часть кипятка в маленький котелок. Достал несколько мешочков с травами и порошками и стал добавлять по щепотке, составляя только ему ведомую формулу.

Айен гадала: это яд или снотворное он варит?

Как интересно было смотреть за его плавными движениями. Как он развязывает тонкими пальцами мешочки, как завязывает хитрые узелки на золотистых веревочках, как наклоняет голову, и свет костра красит его лицо в оранжевые и чёрные линии.

Через час тонкие иглы были пропитаны отваром, высушены и аккуратно уложены в кожаный колчан.

Айен заворожено смотрела на то, как Дан начищает скальпели и другие хирургические инструменты. Тщательно, педантично.

В один момент он взглянул на Айен и что-то хотел сказать, но Амелис внезапно появился из тьмы, обнимая девушку пледом и отстраняя от костра:

— Эй, не так близко! Боюсь, что попалишь брови, и будет у тебя лицо лысое, как коленка!

Ну и конечно они начали сравнивать волосатость коленок. А потом подставлять голые ноги под ветерок и смеяться от того, как воздух ощущается волосами на ногах.

(Не, ребята, вот только не надо представлять, что у Леди лысые ноги. У неё они природно волосатые. Но в волосатости она уступала мужчинам, конечно. Зато меняла цвет волос. И на ногах тоже.)

Открыли вино, которое Амелис взял с собой для «романтики у костра», леди жарила хлеб на палочке и тихонько напевала.

Потом начала хлопать в ладоши, а друг её блондин, неожиданно, танцевать вокруг костра, постепенно снимая с себя одежду. Айен смущалась, но всё равно хохотала и хлопала. Такое ведь не каждый день случается. Дан помрачнел и сообщил нарочито официальным тоном, что пойдёт оглядеть окрестности.

Высматривая степных волков, лекарь ушёл во тьму, чтобы ни один зверь не помешал Леди Айен быть счастливой.

Отошёл он достаточно далеко, обернулся и увидел, как блестит от костра мускулистая спина Амелиса. Тот снял нижнюю батистовую рубашку и повязал её на пояс. Красивые руки знали не только тяжесть меча, но и плавность танца. В его родной деревне пляски у костра были необходимой традицией, а учитывая упорство, с которой парень тренировался, танцевать сейчас он умел в совершенстве. А вот леди до сих пор чувствовала себя «понаехавшей», хоть и жила в селении с пяти лет.

Айен смеялась.

Амелис танцевал.

Жёлтые глаза Дана светились в темноте.

Позже, когда костёр тлел в черноте ночи, а тени сгущёнкой поглотили вечер, Дан вернулся из добровольного изгнания.

Блондин дремал, положив голову на колени Айен, она перебирала его волосы и улыбалась во тьму.

Комары пировали на прессованных кирпичах мышц парня, а он просто лежал и был счастлив.

— Идите спать. Я сегодня на карауле первый, — тихо сообщил Дан.

Амелис вздохнул, зыркнул на него, но встал.

Леди ушла вслед за ним.

Их считали парочкой даже родственники в селении. Правда к близости особо не спешили. Для Амелиса было бы оскорблением трогать подругу более, чем она могла бы позволить, но регулярно он всё равно проверял границы дозволенного, так что иногда они целовались, а иногда он убегал от Леди и её топора.

Мальчишка рос крепким и добивался успехов в стрельбе из лука и владении мечом, чтобы защищать Айен и нравится ей. И он нравился, конечно.

Шевелюра цвета колосьев, лукавый взгляд, ласковый щекочущий смех. Парень был очень красив, на него заглядывались девушки.

Амелис неистово ревновал любимую к друзьям во снах, но сердился лишь на себя. И Леди ни разу не пожалела о том, что рассказывает другу про сны. А всё потому, что к сожалению, у него очень плохо выходило снобродить.

Айен много раз пыталась научить его, но он с трудом осознавал себя во сне, если ему всё-таки что-то снилось.

Поэтому он оставался для неё лучшим другом и любимым мальчиком наяву. А сны… были для него закрыты.

Леди просила Учителей принять парня на обучение, но те лишь качали головами.

Каково же ей было встретить сноходца, так похожего на Амелиса!

Перед глазами стало светло, и Айен поняла, что уснула. Она оказалась в доме того Стражника снова. Как странно. Даже ничего не делала, не представляла, оно само! Возможно, получила ключ к его дому.

В доме было прибрано, на самой высокой аккуратной куче вещей лежал свиток.