Айлине дракона - страница 21

Пока я оценивала вкусовые качества паламии, Сарина щебетала и щебетала. Неожиданно её пламенная речь прервалась на полуслове, и девочка удивлённо стала рассматривать меня. Мой рот был занят ароматным плодом, поэтому я смогла издать лишь вопросительное мычание. Сарина ничего не ответила, быстро спорхнула с постели, где довольно уютно устроилась несколько минут назад, схватила небольшое зеркальце, стоявшее на столике в углу, и, подбежав, сунула мне его под нос, сказав лишь одну фразу: «Смотри!».

Ну, что я могу сказать, здравствуйте любимые синие-синие глазки!

Вечером очередной семейный совет в составе нянюшки Муниэ, Танира, Сарины и меня решал, как преподнести народу, знавшему Элану, перемены во внешности. Итогом заседания стала, по моему мнению, притянутая за уши, легенда, о том, что в роду Маттариа сэн Тэннэ раз в сто лет, рождается ребёнок, чья внешность с приходом совершеннолетия может изменяться, когда совсем немного, а иногда и кардинально. Кстати, потом мы выяснили, что это и в самом деле имело место быть. Так что, если кто-то заинтересуется переменами с Эланой, любой старший рода подтвердит легенду, ссылаясь на имеющиеся в главном родовом доме портреты одного из предков, на который он запечатлён до и после произошедших в нём перемен.

К слову сказать, это оказалась довольно известная личность в государстве Иллария, где я сейчас и находилась. В своё время Каэли Маттариа сэн Тэннэ, находясь в войске правителя Илларии в должности штатного мага, стал той силой, что смогла отбросить орды нежити, пришедшей из Сазарских болот, ведомой Чёрным проклятым магом. Естественно, что для этого понадобились усилия огромного количества и людей, и других рас. Но именно героическая стойкость Каэли Маттариа сэн Тэннэ, в течение полутора суток сдерживавшего своей магией на узком перешейке между Дивными горами и Яррийским морем передовой отряд полу обратившихся гоимов, посланных с секретной миссией напасть и уничтожить семью правителя, позволила прибывшим на помощь драконам выжечь большую часть орды.

За героическую самоотверженность Каэли Маттариа род сэн Тэннэ был обласкан правителем, а имя Каэли внесено в золотую книгу Илларии, куда вносились имена лишь тех, кто прославил страну своими деяниями.

Что ж, история Каэли Маттариа будет отличной отмазкой для тех, кто будет слишком любопытен.

Слабость из моего тела почти ушла, и я могла подолгу гулять в саду, правда, под неусыпным оком нянюшки. Честно скажу, опьяняющий свежий воздух стал более оздоровляющим, чем все горькие настои целителя, коими он потчевал меня по три раза на дню.

Дни летели незаметно, Сарина и Танир старались окружить меня заботой и не давать времени на грусть, что неотступно приходила, едва я оставалась на долгое время одна. Особенно остро я чувствовала её с наступлением вечера. Сердце разрывало беспокойство за сына и невозможность быть с ним рядом. Я чувствовала, что его маленькая драконья душа зовёт меня.

Я стала замечать, что с приходом сумерек во мне росла потребность петь ту самую колыбельную, с которой укачивала сына в то недолгое время, что была рядом с ним. Присаживаясь на широкий подоконник, освещённый светом трёх лун, начинала тихо напевать, представляя, что держу в объятьях своего малыша, укачиваю его, целуя маленькие пальчики. Удивительно, но иногда мне казалось, что я слышу его гулюканье и сладкое посапывание. И становилось так спокойно на душе, словно я в действительности в эти мгновения была рядом с сыном.

В один из таких вечеров, закончив напевать и слезая с подоконника, увидела Сарину, сладко спящую в кресле. Как и когда она пробралась в комнату? Осторожно потрясла девчушку за плечо, не дело девочке спать в кресле в неудобной позе. Сонные глазки медленно распахнулись.

— Можно сегодня остаться с тобой, — просительная мордашка названной сестры вызвала умиление. Как я могла отказать ей. Кивнула в сторону кровати, давая разрешение. Сарина обняла меня, прижавшись крепко-крепко.

— Спасибо, Элана. Знаешь, мама иногда разрешала оставаться с ней. Это были самые счастливые ночи в моей жизни. Она прижимала меня к себе, гладила по голове и тихонько напевала, как ты сегодня, и я засыпала, сворачиваясь в комочек. Поэтому папа часто называл меня Лунным клубочком. Смешно, правда?