Азовский поход - страница 22

— Ну, ежели сами по-тихому уйдут, то нам же легче будет.

— Пётр Алексеич, я им каждому заместо охранной пайзы свою визитную карточку дал. — я протянул Царю образец. — ты бы предупредил дозоры своей Армии и казачков, что каждого, показавшего такую карту, нужно очень бережно доставить к тебе или мне. Очень важно для нас ЭТО.

— Добро, князь. Сделаю так. — кивнул Алексеич.

— Ладно, не буду тебя более отвлекать от государевых дел. Ты только дай команду, чтобы нас на постой куда-либо вне крепости определили на этом или том берегу.

Царь подозвал одного из адьютантов, негромко распорядился и мы с ним раскланялись. Эскорт умчался куда-то дальше, а адьютант повёл нас к переправе. Наш бот с двумя матросами ждал нас у причала.

На правом берегу выше крепости, ближе к цепным каланчам офицер подвёл нас к внушительному каменному сараю с невысоким крыльцом, коновязью с двумя дюжинами лошадей, колодцем и двором, обнесённым каменным забором в рост человека. Мне этот дом понравился. Во дворе нас встретили два каких-то типа в папахах, и донельзя вонючие. Сопровождающий начал с ними обьясняться. Эти двое из ларца, насколько я понял, по-русски понимали плохо, но сразу начали сверкать глазами, орать и хвататься за кинжалы. Через пару минут таких переговоров офицер подошёл к нам:

— Не хотят сьезжать. Придётся искать другой постой. — развёл он руками.

— А кто это такие? — поинтересовался я.

— Горцы терские, союзники царя. Воюют — так себе, а вот пограбить горазды. Опять же, самовольно захватили караван-сарай и мародёрствуют по округе. — сплюнул адьютант.

— Нохчи, чтоли? — встрепенулся Кныш. — Шо и здеся беспредельничают и права качают, зверьки? Нэ хотять съезжать? Так цэ не проблема!

Он шагнул к вонючкам и, молча, двумя ударами перевёл их в горизонтальное положение. Потом приказал автоматчикам:

— Хлопцы, выбросите эту падаль со двора!

Офицер одобрителтно кивнул:

— Ну, так я пошёл. Отдыхайте.

Мы не возражали. Пока автоматчики наводили порядок в помещении, выбрасывая оттуда какие-то узлы и прочее шмотьё, я связался с Димычем и прояснил ему наше нынешнее месторасположение и дальнейшие намерения. Потом мы с Колей сидели на крыльце, курили и прихлёбывали из фляжек. Докурить не успели, во двор с гиканьем и визгом ворвалась толпа верховых гопников, рыл в двадцатьпять. Один спешился и ринулся на Николая, размахивая саблей. Кныш, не вставая, засадил ему пулю в лоб из пистолета.

Я приготовил к стрельбе ПеПе. Чурки сначала опешили, а потом взялись за сабли. Одной очередью я снёс пятерых передних, братка положил ещё четверых, а потом из дверей над нашими головами ударили "двойками" и очередями два автомата, и нохчи… кончились. Лишь по двору носились три раненных лошади. Димыч вышел на связь, они с нашей стороны услышали очереди, и спросил в чём дело. Я обьяснил ситуацию.

Через четверть часа ко двору прискакал эскадрон казаков с царским адьютантом во главе. Сучёнок, а ведь знал, паскуда, что последует, но даже не предупредил. Пока казачки очищали двор, я взял адьютанта за пуговицу и отвёл в сторонку. Для начала двинул ему под дых. Когда он перестал корчиться и сумел встать на ноги, тихонько спросил:

— Сколько под Азовом терцев и горцев вообще?

— Терцев около четырёх сотен, а остальных горцев до тысячи. — размазывая сопли, проскулил перьеносец.

— Пшёл вон, пёс. И доложи обо всём царю. Я проверю. — и зашагал проверить почищенное жильё.

Ещё через полчаса прибыл Эдик с пятью автоматчиками, с десятком носильщиков-стрельцов, с пулемётом, боекомплектом, спальными мешками, с генератором и прожекторами, с наборами походной кухни и продуктами на пять дней. Подъехал он на "Ёжике", притащив полевую кухню, прицеп с ништяками и поставив всё это во дворе. Царю я пока не очень-то верил. Следом за ним притопола почти полутысячная толпа любопытствующих "москалей".

На завтра "Мануша" и "Осётр" в сопровождении десятка петровских галер, гружённых будущими экипажами, отправились "за зипунами", пока турки ещё далеко не разбежались. Забегая на неделю вперёд, скажу: — Зипунов взяли много. Один 64-х пушечный линейный корабль, черыре 24-х пушечных фрегата, 5 больших галер и 8 шебек. Причём, в основном их привели пленные турки. Могли бы взять больше, да "экипажей" не хватило. Пётр писал кипятком, упивался сам и спаивал в соплю всех своих сподвижников. Ещё бы. Такая халява!