Aztechs - страница 20

Мне надо признать, что наркотик был идеальным дополнением к нашей прогулке под луной. Нести Зи оказалось детской игрой. Я был неутомим, но кололся каждую пару часов. Пока мы шли, Чилдерс изливался в потоках болтовни, кое-что было задумано, как колкость, напоминание, что я подчиненный, существо низшего порядка, а кое-что имело намерение помочь мне адаптироваться к чудесному миру сэмми. Советы, как концентрироваться, как интерпретировать сенсорную информацию, которую я ранее не был в состоянии воспринимать. Я обнаружил, что могу подразделять его болтологию, запоминать, что полезно, и в то же самое время генерировать и обрабатывать собственные мысли, конфликтующие между собой. Я понимал, что для Чилдерса являюсь не более чем орудием, и понимал, что это его право — он являлся моим командиром по достоинствам силы и опыта, а я — часть компании и поэтому расходуемая часть. Но несмотря на согласие с этим до определенной степени, я желал остаться в живых, и посему пытался выработать план, как убить его. (Вероятно, именно эта дихотомия частично ответственна за средненькие успехи сэмми в войне против слабо вооруженного и меньшего по численности населения юга.) Однако удачи в выработке плана у меня не было. Я понял, что Чилдерс привычный к безумию — сможет в таких условиях победить меня, как в бою, так и в планах. Все, что я мог сделать, это надеяться на возникновение обстоятельств, в которых у меня появятся преимущества. И это должны быть зверские преимущества, чтобы у меня появился хотя бы шанс. Конечно, есть вероятность, что его просто убьет ИИ, однако план Монтесумы проявлялся еще менее, чем мой.

На рассвете мы остановились отдохнуть в тени огромной скалы, стоявшей сама по себе на каменистом участке. В форме стойки бара, плоской на вершине и у дна, и гладко выпуклой по всем бокам. Она не походила на естественное образование, но Чилдерс нисколько не выжидал, приближаясь к ней, и я доверился его суждению. Фрэнки засеменил вверх по боку скалы и исчез. Лупе без сил свалилась под выступом. Мы положили Зи рядом с нею. Я уселся в нескольких футах, вытащил из пачки шприц и дал себе накачку. Чилдерс усмехнулся. Я подумал, что он еще охвачен ностальгией по младенческим стадиям собственного пристрастия. Когда я закончил, он сказал: «Ол райт, народ. Я хочу немного поразведовать, чуток осмотреться. Я хочу, чтобы вы оставались здесь. Если вы шевельнетесь, я сразу узнаю. Все ясно?» Потом он зашагал и скрылся из виду за скалой.

Небо над нами стало цвета старых застиранных джинсов, каменистая площадка превратилась в кроваво-красную, а солнце, хотя всего чуть поднявшись, уже искажалось дымкой жары, подрагивающий алый пузырь, вспухающий над горизонтом, с почетным эскортом ярусов низких туч в пятнах розовато-лилового, персикового и огненно-оранжевого цвета. Вся эта панорама была похожа на образец флага, который развевался вовне, его цвета и формы сшивались из моих новых ощущений, которые клетка за клеткой пожирали труп моей прошлой личности, устраняя все, кроме человеческой сути, фундаментальной агрессивности и желания жить, которые у всех, кроме сэмми, тонут в мягкости. Это была эмблема мира, в котором я был единственным предметом, имеющим какое-то значение. Мне было наплевать на всех, кроме тех, кто может помочь мне остаться в живых — трудность в том, что их трех человек со мною, я не мог решить, подходит ли кто к данной категории. Я был спокоен. Гнев был велик во мне, но не было необходимости гневаться, и я был склонен подождать другой возможности проявить его. А пока последить за тенистыми холмами на западе, впитывая подробности и цвета, и небо, светлеющее в хрупкую синеву. Чувствовать жаркий ветер, нарастающий с востока, за мгновение до того, как пятнистая в крапинку ящерица, отдыхающая на камне, поднимает голову в ответ на то же дуновение.

Мы отдыхали примерно с полчаса, когда Зи заговорил. Вначале бессвязно. Пробормотал несколько фраз и отключился. Потом начал снова с большим смыслом. «Я не… понимаю…» Он облизал губы, века задрожали и открылись, и он увидел меня. «Город», сказал он, и одна из его загадочно-блаженных улыбок слегка стерла слабость с его лица. «Он выстроил вам город. И вы тоже построите ему.»