Багдад: война, мир и back in USSR - страница 4

Я уже начал оформлять (правильно!!) характеристику, меня записали на обязательные курсы повышения квалификации для совзагранработников, что при Академии внешней торговли, я в очередной раз сдавал анализы, делал какие-то прививки и проходил полное медицинское обследование, все как положено.

Экзамены по арабскому и английскому языкам я сдал еще раньше, это нужно было все равно делать каждые два года для подтверждения права на 20-процентную надбавку к зарплате. К удивлению моему, потребовалась лишь небольшая подготовка по коммерческому арабскому, оба экзамена я сдал на отлично. Язык имеет обыкновение возвращаться из ниоткуда, вроде бы и не говоришь на нем сколько лет, и не читаешь ничего, но если есть хорошая база, то восстановить его не стоит особого труда. Даже сегодня я иногда, попадая в арабские страны, начинаю мало-помалу говорить буквально через несколько дней, а при чтении газеты вообще удивляюсь, откуда я еще помню все эти термины, всю лексику 20 лет спустя? Работает какая-то внутриклеточная память.

А то, что арабский язык мне очень и очень поможет в моей будущей командировке в качестве торгового представителя ряда внешнеторговых объединений – «Разноэкспорт», «Разноимпорт», «Новоэкспорт», «Медэкспорт», даже «Экспортлес» на каком-то этапе, – в этом сомневаться не приходилось.

«Пятый этаж» – надменно, но довольно безразлично произнес железный голос лифта, и мы с женой вышли в коридор.

«Говорящий лифт» меня просто потряс, ввел в смятение – зачем? Кому это нужно, чтоб этаж звучал, как остановка в метро? Как-то уж очень все это было необычно, неестественно, за гранью логики, по крайней мере моей… Может быть, в ЦК КПСС (а именно там, в пятом подъезде, что рядом с Ипатьевским переулком, напротив входа на охраняемую территорию других корпусов ЦК) работали столь немощные, столь слабовидящие люди? Да нет, вроде. Может, нужен он был на тот случай, если кто заснул, к примеру, по ходу движения лифта, так звуком сигнал будет подан, дескать, «пятый этаж, извольте бриться!».

Волею судеб я потом буду работать в Управлении делами ЦК именно в этом, пятом подъезде, и этот говорливый лифт будет поднимать меня уже на работу, на мой шестой этаж, и ничуть мне при этом не будет мешать, раздражать, я просто не буду его замечать.

Пятый подъезд… Зашторенные бежевыми занавесками стекла в массивных дубовых дверях, внутри – неприступный бастион власти, офицер КГБ на входе, проверяющий документы и пропуск, рядом – солдатик со штык-ножом на поясе, муха не пролетит. В фойе – обязательный книжный киоск, где все новинки из так называемой «книжной экспедиции», спецснабжение ЦК и других центральных органов власти, на этажах фантастические буфеты с деликатесами того времени, рыбой, мясом, свежайшими бутербродами, блинами с икрой… и все по смешным искусственным ценам. Когда я уже работал в ЦК, то в виде экскурсии в несостоявшийся коммунизм пригласил отца отобедать в нашем буфете, он долго качал головой, не в силах поверить, что все эти заливные карпы и свежайшие пирожки могут стоить так мало денег… Впрочем, они, наверное, и не стоили, это за счет дотации их держали на номинальном уровне, наверное, неудобно было совсем уж бесплатно все раздавать.

Пятый подъезд… Уже в 1991 году, после провала путча, было как-то не по себе от того, что бастион пал… Нам, сотрудникам аппарата, было предписано прийти для получения трудовых книжек и партбилетов где-то через месяц после запрета деятельности КПСС. К тому моменту волна сжигания партбилетов уже сошла, вроде как и не модно стало, с кем теперь бороться-то, раз уже нет ее, ведущей и направляющей?

Лирическое отступление: меня до сих пор поражает бессмысленность этих публичных сжиганий партбилетов. Смотрите: это ваш собственный партбилет, то есть документ, удостоверяющий вашу принадлежность к преступной и разложившейся организации, так? Теперь вы вдруг решили себя с ней не связывать (теперь уже это просто безопасно). Но, дорогой мой, кто же вас в нее тянул-то, кто же вас уговаривал стать членом столь ненавистной организации? Или вы это под воздействием гипноза пропаганды, или в бессознательном состоянии? Да нет же, вы, как и все раньше, изучив правила игры на входе во взрослую жизнь, сделали свой выбор: я буду подчиняться партийному идиотизму и ритуалам, но зато я буду расти в карьере, двигаться по социальной лестнице и достигну некоторой степени материального достатка таким вот образом. Это непросто, это требует самоограничения свободы, подавления собственной гордости где-то, это затратно в смысле общественной активности, отнимает уйму времени… Но это осознанный выбор. Мир совершенно не поменялся с тех пор, в любой системе существуют свои правила социальной реализации, и они так же требуют существенных усилий над собой. Протест должен хотя бы иметь внутреннюю логику: например, меня заставили, а вообще-то я против. В вопросах членства в КПСС, насколько я помню, мало кого заставляли. Да, правила были такие: если хочешь преуспеть, вступай, но не хочешь – твое дело, иди ищи другие возможности для применения собственных талантов и сил. Так о чем протест? Об исторической несправедливости, что угораздило родиться в такой своеобразной, не сказать большего, общественно-политической системе? Во многом эти сжигания партбилетов той поры – неумная демонстрация собственной беспомощности, красивый киношный жест, копирующий американские 1960-е, когда люди сжигали призывные повестки (но это были повестки!!! Их принуждали идти на вьетнамскую войну!!). И уж совсем не бесстрашная общественная, гражданская позиция, как это пытаются выставить некоторые мятущиеся товарищи по судьбе. В общем, абсурд, да и только. При этом, на мой взгляд, коммунистическая идея сама по себе была абсурдна, конечно, симпатий ни у кого не вызывала, и режим был тот еще… Так что массовый «героизм» сжигания партбилетов мне был тогда, да и сейчас, глубоко противен своей лживой, лицемерной сущностью, и свой партбилет я получил тогда и оставил на вечную память о том времени и о себе в нем. Все было именно так, как было, и мне за это не стыдно, к счастью.