Бальдр и Тёмный бог - страница 13

стр.

Он взмахнул топором, но я тут же очнулся от кошмара. Меня затрясло от желания отомстить Хёрду.

В моих покоях не было окон. Я вышел в зал и увидел, яркий свет, льющийся в оконца под крышей – я снова долго проспал и пропустил рассвет.

На скамье сидела кошка. Увидев меня, она зашипела и соскочила под стол.

– Маргрет уехала? – обратился я к снующим с тюками женщинам.

– Уехала, – ответили мне.

Я сел за стол и потянулся к кувшину. На счастье в нём был не скир, а хмельной мёд.

Женщины всё ходили туда-сюда, носили вещи и одёргивали детей, чтобы не путались под ногами.

– Что вы делаете? – спросил я, уставший от суеты и мельтешения.

– Уезжаем. Ты ведь сам приказал, ярл, – сквозь зубы проворчала старая женщина, увешанная золотыми запястьями и драгоценными бусами. По её возрасту я понял, что это была законная жена Рёйрика, спутница жизни. Богатый муж мог брать много жён, но законная была одна.

В зал вошёл Рёйрик в сопровождении сына. Позади них плелась Лагретта с опущенной головой.

– О, Бальдр, встал? Хорошо! – проговорил старый хирдман.

Сын подвёл его ко мне и помог сесть на скамью напротив.

– Завтра мы отправимся в путь, в мою усадьбу Фьялвик. Да, давно я там не был, почти десять лет…

“К чему все эти разговоры?” – подумал я и наполнил себе кубок. Я был зол и желал, чтобы от меня все отстали.

– Бальдр, я хочу оставить Лагретту тебе. Будет следить за домом и греть твою постель.

От удивления я приподнял брови.

– Не надо, – выдавил я даже не взглянув на женщину, стоявшую за спиной у Рёйрика.

– Хмель не сделает тебя счастливым, а женщина может! – настаивал старый хирдман. – Подумай.

Рёйрик махнул рукой сыну, и тот помог ему подняться.

Лагретта продолжала стоять у стола, перебирая пальцы.

– Садись, – приказал я. – Ты сама попросила остаться?

– Как ты понял? – Лагретта села, и взгляд её заблестел.

– Ты молодая и бездетная. Старшие жёны Рёйрика властвуют над тобой – тебе достаётся много работы. Но мечтаешь ты о положении повыше.

– Я… Да, ты прав… – Лагретта покраснела. – Ты не примешь меня?

– Ну, почему? – пожал я плечами, взглянув на опустевший дом. – Мне это тоже выгодно, ведь тебя наверняка научили делать свою работу хорошо? Занимайся домом. Но спать я буду один.

Лицо Лагретты воссияло. От радости она сцепила руки в замок и придвинулась ко мне.

– Если у тебя проблемы, то есть средства…

– Моя проблема не там, а тут, – указал я пальцем со штанов на грудь.

Девушка нахмурила брови и поникла. Бедная девочка не видела в жизни настоящей любви. Ничего не видела, кроме старого хирдмана. Мне было её жаль. Я поглядел на неё, на её гладкую кожу и нежные черты, и дал себе слово, что не буду её неволить. Если полюбит кого – отпущу.

Я вышел на двор, чтобы справить нужду. Пока брёл до отхожего места, то видел что по всей усадьбе царит суета. Не только Рёйрик с семейством готовился к отъезду, но и все соратники, и многие работники. Краем уха я услышал тревожный разговор пастухов о том, что перегнать овец под Фьялвик почти невозможная задача.

Темнело. Облегчившись, я брёл обратно, вдыхая полной грудью запахи навоза смешавшиеся с благоуханием летнего луга. Ветер холодными порывами бил мне в лицо и вытряхивал на голову капли мороси.

На земляной стене загорались огни. Я увидел Рёйрика, который взбирался по ступеням наверх, опираясь на палку.

– Держись за меня, – сказал я, подойдя.

– Бальдр! – вздохнул старый хирдман, оперевшись мне на плечо. – Сегодня ты сам решил провести осмотр? Вовремя. Давай я тебе всё расскажу.

Мы преодолели лестницу и оказались на стене, опоясывающей усадьбу. В нескольких местах вал расширялся, образуя наверху широкое место для кострища. Под каждым расширением стояла лестница, и стол навес с дровами и бочонками с маслом.

– Раньше этой стены не было, верно? – задумался я, силясь вспомнить.

– Не было. Но пришлось построить. Стена достаточно высока, и варги её преодолеть не могут. Летом они не такие бойкие, почти не приближаются, но для предосторожности мы каждую ночь зажигаем огни. В прошлом году люди видели йотунов, и я приказал выкопать ров, чтобы стена снаружи казалась выше!