Баллада о Великом Маге - страница 10

Но настоящее испытание ждало впереди: открытая пасть скал угрожающе выделялась в конце пути. Одинокий страж-скелет, призванный следить за дыханием Дракона Земли Антараса, уже устал предупреждать мага о том, что пещера опасна и грозит гибелью одинокому путнику, и теперь лишь оптимистично подсчитывал дни, когда Магос весь взмокший, уставший, а порой и израненный, выходил из нее — всегда, когда солнце только начинало заходить. Около часа сидели они на потрескавшейся земле под нависающими зубьями скал, молча наблюдая за последними движениями светила по небосводу, и затем Магос прощался до следующего дня и, распихав по карманам мешочки с клыками и магическими камнями, ради которых вся эта миссия и затевалась, не спеша шел к выходу из ущелья.

— И что, даже если я у самого входа упаду на землю, разрываемый мохнатым уродцем, ты и тогда не придешь мне на помощь? — спросил он однажды у стража.

Тот лишь пожал костлявыми плечами.

— То, что я не обязан никому помогать, не значит, что я вдруг не захочу совершить акт милосердия и спасти чью-то жизнь, — ответил он хриплым глухим голосом и задумчиво добавил. — Вот если бы симпатичная дамочка нуждалась в моей помощи — тут уж я, не раздумывая, оставил бы свой пост, будь уверен.

— Размечтался, мертвяк… — ухмыльнулся Магос. — Не бывать тому, что тут будут шастать симпатичные дамочки, или спиться мне и сдохнуть в подворотне.

Когда он, с трудом передвигая ноги, дотащился-таки до городских стен, как всегда, навстречу ему брели покидающие Гиран караваны торговцев, так что он, по обыкновению не привлекая внимания, прошмыгнул в ближайший от забора двор и скрылся в полуразрушенной мансарде неприметного дома ювелира.

Вернувшись в свой угол, Магос в который уже раз мысленно поблагодарил старого друга: постель была сменяна, а на небольшом столике стоял круглый поднос с вином, водой, буханкой хлеба и несколькими ломтями вяленого мяса. Он всегда сначала сметал со стола все съестное и лишь после этого садился подсчитывать добычу. За каждый зуб пещерного зверя он получал приличную сумму денег, а за каждый магический камень — и того больше, но Магос не имел цели заработать за месяц хороший кусок, чтобы бездумно пропивать его последующий год. Нет, ему хотелось сколотить крупный капитал, с которым он сможет начать новую жизнь: уехать на север, завести дело, и еще он мечтал о новой броне. Его колдовской наряд из превосходной кожи с добавлением металлических и синтетических волокон, хоть когда-то и был пределом мечтаний любого чародея на континенте, но давно утратил прежний лоск, а местами даже истерся до дыр.

Магос, хоть и любил все новое и сверкающее, никогда не отличался излишней склонностью сдувать пылинки со своих вещей и драгоценностей. И когда вещь приходила в негодное состояние, он старался просто заменить ее новой, по возможности более высокого качества. Сапоги его тоже начали истираться. Он сначала думал попросить Иэхана отдать их в ремонт, или пусть бы над ними похлопотала его женушка — она ж гномка, а Магос был уверен, что все гномы — мастера шитья и металлообработки. Но потом признался сам себе, что и так уже злоупотребляет добротой старого друга, и решил терпеть до последнего.

Он составил четкий план по достижению желаемого и подсчитал, что, если нужные оркам куски будут попадаться ему с такой же периодичностью, ему придется пахать еще месяца три, чтобы достигнуть своей цели. К этому он был полностью готов и даже подумывал о том, чтобы ночевать прямо в Долине Дракона, когда срок их с другом договора подойдет к концу. Впрочем, он был уверен, что, если не случится ничего из ряда вон выходящего, Иэхан позволит ему задержаться еще на месяцок-другой. Все-таки маг понимал, что, поспав под крышей на мягком матрасе и нехило подкрепившись с гномьего стола, он набирается достаточным количеством сил, чтобы продержаться еще день. А так, в холодных скалах, без пресной воды и еды… Впрочем, он, казалось, был готов ко всему, когда на кону стояли большие деньги, и предвкушение грело его сердце.

У орков хранилось множество интересных вещиц, которые были им не сильно нужны или понятны. Одним из таких предметов, который Магос присмотрел в их шатре, был рецепт[1], по которому можно было соткать так называемую Робу Кошмаров. О! Лишь несколько величайших мистиков в королевстве обладали подобной броней. Мало тогочто эта роба шилась из сверхпрочных материалов, за счет чего была весьма износостойкой и обладала прекрасными защитными качествами, она к тому же оберегала своего обладателя от сдерживающих заклятий, вроде усыпления или обездвиживания, а также помогала быстрее восстанавливать духовные силы. Но даже если собрать все необходимые компоненты, включающие в себя кожу особой обработки, металлические волокна, кристаллы и редчайший минерал азоф, а также специальную материю, добываемуюв основномна северных равнинах, не всякий гном рискнул бы взяться за подобную работу, не говоря уже о том, чтобы обещаться создать вещь такой сложности со стопроцентной гарантией. Но Магос был уверен, что сможет выторговать у орков этот рецепт и стать обладателем самого лучшего облачения для мистика, что существует на свете.