Баллада об ушедших на задание. Дот - страница 19

Это было не самоистязание. Просто ему надо было еще раз убедиться, что он остался прежним, что в нем не сломалась даже самая маленькая пружинка.

А сломаться было от чего. Самым жутким, конечно же, был первый момент, когда казарма рухнула и какая-то глыба, пробив топчан, сунулась в матрац тупым тяжелым углом и давила Ромке между лопатками, выламывая позвонки. Насколько позволяла высота, Ромка стоял под топчаном на четвереньках, упирался в пол и что было сил давил вверх навстречу глыбе, а она ломала, ломала ему спину, но он не уступал, держался и только кричал от боли: «Аааааа!!!» - кричал, но держался, потому что, если б он уступил и лег на пол - это был бы конец.

Он не помнил, как это кончилось. Не знал, сколько был без памяти. Очнулся в темноте. Понял, что лежит на, правом боку на остром щебне. За спиной был все тот же матрац.

Где-то совсем рядом гремели разрывы и часто сыпались выстрелы. И горело. Ромка не слышал пламени, зато жар просачивался к нему отовсюду и душил дым. Утренний ветер еще не поднялся, понял Ромка, вот дым и оседает.

Он попытался вспомнить, когда этому ветру будет время, но не успел. На него навалилась дурнота, пол стал крениться, заскользил вперед по ниспадающей дуге, все быстрей и быстрей; Ромка летел на нем, как на плоту с водопада. Площадка была совсем маленькой, только одному на ней и хватило бы места, она летела вниз, и конца этому падению не было видно…

Когда он очнулся, вокруг была тишина. Это означало, что наши долечили подкрепление, отбили немцев и погнали их к границе, и там либо все успокоилось, либо наши гонят их еще дальше, иначе Ромка слышал бы отголоски боя - земля и камень проводят звук лучше любого телеграфа.

Отравление дымом было не очень серьезным, и едва Ромка почувствовал себя мало-мальски сносно, он стал выбираться. Сейчас он не опасался за собственную жизнь, и в какой-то момент усталость нашептала ему, что наилучший выход - просто лежать и ждать, пока ребята разгребут эту кучу и доберутся до негою В том, что это случится, и очень скоро, он был совершенно уверен. Да иначе и быть не могло! Ребята не могли поступить иначе. Это было бы дико, это было бы противоестественно - если бы они при первой же возможности не разгребли завал, чтобы вытащить его на белый свет, живого или мертвого. Как только у них развяжутся руки, они сделают перекличку и вспомнят, что Ромка Страшных остался в каталажке. И тут же бросятся на выручку. Факт! Если хоть один уцелеет, кто знал, что Ромка оставался здесь, - он придет и разроет этот мусор. Все это приятно, конечно, однако Ромка предпочитал обойтись без посторонней помощи. Мерси-пардон! С нашими делами разберемся сами. Потом будет что рассказать…

Ромка ощупал завал. Кирпичи. И одиночные, и слепленные цементом в глыбы. Камней не было. Значит, его засыпала внутренняя стена. Перегородка. Впрочем, один черт.

Некоторые кирпичи «дышали», то есть их можно было шевелить. Едва касаясь их поверхностей, Ромка находил самый слабый, осторожно вытаскивал. Затем следующий. Складывал их стеночкой, по сантиметру продвигаясь вперед.

Сначала он потел. От слабости, от духоты, от недостатка воздуха. Потом пот кончился - и стало еще тяжелей. Он не задумывался, сколько времени прошло, сколько минут или часов стоили ему очередные сантиметры лаза. Он просто лез. Ощупывал камни, находил слабые места, вынимал, складывал и перекладывал и лез, лез… Над головой, над плечами была только зыбкая кирпичная толща, но чаще это было не «над», а «на» - на голове, на плечах, потому что он протискивался, буравил, поддерживал и лез, а потом ощупывание камней потеряло смысл: он уже не чувствовал, к чему прикасаются его разбитые пальцы, стал ошибаться, начались обвалы. Только первый его испугал, а потом он с ними смирился, хотя это было чертовски сложно - каждый раз начинать сначала: по сантиметру,по самой ничтожной малости вновь создавать сметенный мир… освободить руку… вторую. - освободить лицо… Упорядочивать хаос, вынимать и складывать, создавать пространство из ничего, вынимать и складывать, укладывать, протискиваться, лезть вперед, лезть вперед, лезть…