Бангкок-8 - страница 6

— Нет-нет, лучше я приеду, когда все кончится.

Я повесил трубку и заметил, что толстуха Сом стоит с отвисшей челюстью, так и не дожевав до конца свои чипсы. Она хотела выразить соболезнование, хотя почти меня не знала. Грехопадения в прошлой жизни лишили ее способности выражать свои чувства. Оттого она была обречена на толщину и обидчивость. Но Сом тем не менее попыталась, наморщив лоб, что я, впрочем, не оценил и поспешил выйти из комнаты. За спиной в офисе зазвонил телефон, и у меня мелькнула мысль, что толстухе придется сначала прожевать чипсы и только потом ответить. Я уже вставлял ключ в дверь своей комнаты, больше напоминавшей камеру, когда она показалась в дверях офиса и, пыхтя, покатилась в мою сторону так резво, что плоть заколыхалась под хлопчатобумажным платьем.

— Это вас.

Я был сильно удивлен: мне никто никогда сюда не звонил. Решил, что это какая-то ошибка и мне не следует брать трубку, но толстуха Сом настаивала. Когда я снова очутился в ее кабинете, она рыдала как ребенок. Неужели моя трагедия так подействовала на нее? Кто знает, может, она освобождена, если умерший архатом и пребывающий теперь на краю нирваны Пичай обрел силу исцеления. Беря трубку, я улыбнулся ей, вызвав тем самым ее признательность. В ухо мне заговорил американец на английском языке:

— Будьте любезны, позовите детектива Сончая Джипичипа.

Я не сразу понял, что он попытался произнести мою фамилию — Джитпличип.

— У телефона.

Мой английский почти лишен тайского акцента, хотя в нем можно расслышать множество других говоров — от Флориды до Парижа, куда заносила мать ее работа и где проходило мое детство. Мне говорили, что когда я стараюсь, то говорю по-английски с немецкой аккуратностью и баварским акцентом. Это благодаря Фрицу.

— Детектив, прошу прощения, что беспокою вас дома в такой час. Моя фамилия Нейп. Я заместитель официального представителя ФБР в американском посольстве на Уайрлесс-роуд. Мы только что разговаривали с полковником Викорном, и он сообщил нам о смерти сержанта морской пехоты Уильяма Брэдли. Мы так понимаем, что расследование ведете вы?

— Все правильно. — Из-за потрясения мысли настолько путались, что казалось, будто разговор происходил на другой планете. Или в аду, или на одном из небес. Мне никак не удавалось побороть нереальность.

— Нам также сообщили, что погиб ваш напарник и друг Пичай Апиради, поэтому позвольте выразить самые искренние соболезнования.

— Спасибо.

— Вы, вероятно, в курсе, что в соответствии с соглашением с правительством Таиланда в случае насильственной гибели наших сотрудников, как это произошло сегодня, мы имеем право доступа к данным полицейского расследования. И в свою очередь, готовы поделиться следственными возможностями ФБР. Когда вам удобно прибыть в посольство, чтобы обсудить вопросы обмена информацией? Или предпочитаете, чтобы приехали мы?

Я чуть не рассмеялся, представив, как буду принимать фэбээровцев в своей конуре без единого стула.

— Я приеду сам, только мне нужно время на транспорт.

— Понимаю. Мы бы прислали за вами машину, но, боюсь, это не решит проблему.

— Не решит. Постараюсь добраться как можно быстрее.

Не заходя в свою комнату, я спустился по бетонной лестнице на первый этаж. Под навесом на раскладушках расположились сплошь татуированные парни со множеством серег. Они курили и пили пиво, а рядом валялись их куртки с номерами. Это были официальные мототакси — самый опасный и в то же время самый быстрый вид общественного транспорта в Крунгтепе.

— Американское посольство на Уайрлесс-роуд, — бросил я одному из парней, стукнув ногой по спинке раскладушки. — Поднимайся!

Парни были местными поставщиками яа-баа, а в промежутках между делом сами же его и потребляли. Иногда я подумывал, что неплохо бы с ними разобраться. Но тогда на их место придут другие, и, как знать, они могут расширить бизнес. Стукни палкой по грязи, и грязь разлетится во все стороны. К тому же парни покупали большую часть яа-баа из того, что конфисковывала полиция, и мне бы грозили неприятности на службе. Коллеги стали бы жаловаться, что я отнимаю кусок хлеба у их детей.