Барьер не для блаженных - страница 8

   Пока Иван объяснял систему управления видами информации, изображение на стенах сменилось. Подняв глаза, он увидел общий салон яхты таким, как тот выглядел из рубки управления. Точка обзора находилась чуть выше средней линии салона, что позволяло видеть лицо каждого пассажира.

   Встреча туристов с командой закончилась. У проходов туристов поджидали служители в синих куртках и голубых шортах и направляли либо на ярусы в жилые комнаты, либо в места общего пользования. Ивану понравилась неспешная работа по размещению пассажиров. Все делалось ненавязчиво, без лишних затрат энергии и времени. Разглядывая спокойные лица людей, впервые доверивших свои жизни Космосу в лице компании "Астрея", Иван видел, что они действительно довольны своим "удачным выбором". Капитан Майк с помощниками плюс сверхколоритный господин Тосканов прекрасно сделали свое дело.

   Взгляд Ивана, скользнув в глубину салона, вернулся к первым рядам кресел. Что-то здесь возбуждало интерес. Работала интуиция, концентрируя внимание и требуя сосредоточенности. Вот оно! Лицо высокого, легкого в движении человека почти скрыто громадными полицветными очками-усилителями. Такие очки были модны лет десять назад, теперь их почти никто не носил. Их, вспомнил Иван, называли поляроидами, хотя ни о какой поляризации конструктор и не думал. Очки имели два сомнительных достоинства: меняли световое восприятие мира в зависимости от настроения и в то же время скрывали это самое настроение своими размерами. Маска-хамелеон, а не очки.

   За последние беспокойные годы Иван твердо усвоил, - когда работает шестое чувство, надо ждать чего-то очень важного, даже чрезвычайного. И, чтобы не спугнуть ожидаемое открытие, надо полностью отключить контроль со стороны рассудка, творящий сомнение, и полностью довериться тайному внутреннему чутью. Груз прошлых ошибок привел его именно к такому выводу. Он не раз думал о том, что узнавание в общем-то всегда процесс интуитивный, что бы там ни говорили психологи. И особенно в тех случаях, когда явной информации недостаточно, и к тому же она сильно искажена. Очевидно, сегодня как раз такой случай.

   Невероятно! Немыслимо! Даже холодок пробежал по спине. Встреча, которой он безуспешно добивался много месяцев, делалась неотвратимой! И где! Все-таки не может быть!

   Не может! Но необъяснимое, скрытое за глубинами сознания чувство подсказывало: ты знаешь этого человека. Чувство, не привыкшее сомневатьcя, оно не ошибалось. Но личность Ивана представляла собой, кроме шестого чувства, еще массу всяких напластований в форме рассудочно-логических связок. В ней господствовала формальная логика, начальная математика сложения азбучных понятий-слов, не позволяющая выйти за рамки точно определенного и знакомого, проверенного своим или чужим, но зафиксированным человеческим опытом. Практика - критерий истины! Человеческая ограниченная практика, признанная верховным судьей, держала крепко и бескомпромиссно. "Что сверх практики, - то от лукавого", - таков краеугольный камень логики человека, какой бы гибкой и диалектичной она ни была, логики, связанной всей своей сутью с жесткой арифметикой бытия. Океан истины оставался всегда закрытым плотными облаками иллюзии всеобщего и личного опыта. Иван понял, что проник сквозь них, но продолжал сомневаться. Сомневался, оставаясь в абсолютной уверенности, что все-таки не ошибся. Вера и сомнение ходили в нем рядом всегда, и никогда заранее нельзя было определить, что победит. Пока очередная дорогостоящая ошибка не ткнет разбитым носом в недостаточность здравого смысла...

   Оценив еще раз обстановку, Иван успокоился. В любом случае он его не выпустит. "Гандхарва" - не морская шхуна, с нее не бросишься в море искать близкую землю. Так что с этой точки зрения она находится в полете, а не в плавании. Но если это не Рыжий? Не Красный?

   Называли Реда по-всякому, но все имена и прозвища укладывались в одну тональность. В его спектре доминировала одна полоса: ярко-рыжая, ядовито-светящаяся. Начиная с головы, она кончалась везде. Он прямо люминесцировал рыжей частью солнечного спектра на весь свет. Ред мог служить идеальным наглядным пособием для начинающих химиков или астрофизиков в деле овладения методом спектрального анализа. Но, впрочем, надо отдать должное правде: оценка другого человека зависит от эмоционального к нему отношения. Ведь это сейчас Иван использует такие слова: "ядовитый", "наглядное пособие"... Раньше-то было не так. Раньше цвет волос Реда являлся своеобразной визиткой и он умело использовал ее для утверждения своей исключительности. Впрочем, его непохожесть на других была очевидна и без того. Реду во всем везло многократно. Не так уж много в природе людей с волосами такой окраски. Можно даже сказать: их столько, что они не встречаются друг с другом. В этом присутствовал некий шарм. Как подать, конечно, не без этого. Плюс физическая одаренность. Плюс... Наверное, много еще плюсов, о которых не знал и сам Ред. И вот слишком много оказалось хуже чем недостаточно. Ничего слишком? Или ничего не слишком? Действительно ли между крайними кредо-утверждениями существует грань? Не одно ли они выражают, только по-разному, с разных сторон?