Батый заплатит кровью! - страница 77

— Но это ещё не всё, о великолепный, — продолжил Гуюк-хан тем же недовольным тоном. — Из-за трусости твоих младших братьев в плену у русов оказалась сестра темника Сукегая. Урусы изъявили готовность выдать нам отважную Чулуун в обмен на русскую княгиню, подаренную тобой, о великий, твоему брату Тангуту. Я считаю, что Чулуун необходимо вызволить из плена, ибо она доблестно сражалась с врагами, в отличие от некоторых наших предводителей.

С Гуюк-ханом согласились Тохучар-нойон и Сукегай, воздав хвалу смелой Чулуун. Поддержал Гуюк-хана и Менгу, но лишь после того, как тот сердито зыркнул на него, принуждая тем самым высказать своё мнение.

— По той же Ясе Чингисхана ни о каком обмене пленными не может быть и речи после того, как враг проявил непокорность, отказавшись добровольно сложить оружие, — каменным голосом произнёс Батый. — Наше войско уже проявило слабость сегодня, бесславно отступив от Ак-Кермена. Если мы пойдём на обмен пленными, то урусы возгордятся ещё сильнее. Для меня это станет тяжким унижением!

— К этому унижению, о могучий, тебя подтолкнули не я, не Менгу, не темник Сукегай и не Тохучар-нойон, — сказал Гуюк-хан, дерзко взирая на Батыя. — В этом бесславии повинны Орду-ичен, Берке и Тангут. Коль доблестной Чулуун суждено умереть во вражеском плену, тогда и эти трое трусов должны поплатиться головой, как велит Яса Чингисхана.

— Я должен всё обдумать, — нахмурился Батый. Он указал на дверь небрежным жестом тонких белых пальцев. — Ступайте! Скоро вы узнаете моё решение.

Гуюк-хан стремительно поднялся с ворсистого цветастого ковра и, не отвесив полагающегося поклона, вышел из юрты, прихватив свой блестящий металлический шлем. За ним так же стремительно последовали Тохучар-нойон и Сукегай, тоже не поклонившись Батыю. Лишь Менгу, пятясь к дверям, почтительно склонил голову перед Батыем.

— Ну, что скажете? — с мрачной усмешкой обратился Батый к Субудаю и Тэмутэ-отчигину, едва тяжёлый войлочный полог закрылся за ушедшими четырьмя военачальниками. — Гуюк-хан наглеет просто на глазах! Глядя на него, задирают нос передо мной Тохучар-нойон и Сукегай. Менгу, которому я всегда доверял, похоже, тоже спелся с Гуюк-ханом!

— В чём-то Гуюк-хан прав, о светлейший, — мягким вкрадчивым голосом промолвил Тэмугэ-отчигин, поглаживая толстыми пальцами свою жидкую седую бородку. При этом он озабоченно покачивал своей круглой головой с двумя выбритыми залысинами и двумя тонкими косичками, ниспадавшими на плечи. — Если строго следовать Ясе, то сегодня должны покатиться по снегу головы многих трусов. В том числе и головы твоих братьев, о великий. — Заметив, как вздрогнул Батый, Тэмугэ-отчигин поспешно добавил: — Но Гуюк-хан намекает тебе, о прославленный, что если Чулуун будет вызволена из плена, тогда и трусы могут избежать секиры палача.

— Если я сейчас уступлю Гуюк-хану, то он возомнит, будто я страшусь его, — сердито проговорил Батый. — Гуюк-хан и так позволяет себе слишком много, полагая, что могущество его отца, Угэдея, служит ему надёжной защитой от моего гнева. Однако Угэдей доверил мне, а не кому-то из своих сыновей совершить завоевание булгар, кипчаков и страны урусов. Я должен поставить на место зарвавшегося Гуюк-хана!

Тэмугэ-отчигин печально вздохнул, видя нежелание Батыя уступать Гуюк-хану.

И тут заговорил Субудай-багатур своим хрипловатым приглушённым голосом:

— Можно и уступками добиться преобладания над своими недоброжелателями, о неподражаемый. Упрямство — не самый лучший советник. Гуюк-хан может возмутить против тебя, о великий, половину войска, а это очень опасно и некстати, ведь война с урусами ещё не закончена. Урусы в Ак-Кермене только будут рады нашим раздорам. К тому же нет вестей от Бурундая, Бури и Урянх-Кадана, которые заняты поисками рати коназа Гюрги. Возможно, что самые тяжёлые битвы с урусами ещё впереди, поэтому сейчас нам как никогда необходимо единство. Урусов можно победить лишь сплочёнными усилиями всех чингизидов!

Скрепя сердце, Батый был вынужден согласиться с верным Субудаем. Вражда с Гуюк-ханом может лишить Батыя победы над урусами, ведь на их обширной земле стоит ещё много непокорённых татарами городов. Батый пока ещё не добрался до Новгорода, самого богатого из городов урусов.