Байкала-озера сказки Том II разд.2 - страница 12

— Отец мой, постарайся помочь мне, пришельцу с дальней стороны. Вот мой перстень, подарок моей жены, переправь, пожалуйста, его ей через кого-нибудь.

— Не печалься, молодец, исполню твою просьбу, — с этими словами старик взял перстень и пошел к своим табунам. Пастух отпустил быка пастись, а сам лег и тут же заснул.

Табунщик погнал коней домой. У ограды хана увидел женщину неписаной красоты. Не Наран Сэсэк ли, подумал он. Взял перстень странника и стал перебрасывать с ладони на ладонь.

Женщина остановилась, окинув взглядом табунщика, и сказала:

— Какой у тебя красивый перстень, старик!

— Простите меня, ханша. Если вам понравился мой перстень, то я могу подарить вам его.

«Как похож этот перстень на тот, что я носила. Если муж мой жив, то он должен в это время появиться», — подумала женщина. Подойдя к табунщику поближе, она спросила:

— Откуда у тебя такой красивый перстень?

— Это перстень молодого человека с дальней стороны. Он попросил меня: «Если найдется хозяин перстня, то передай ему перстень и скажи, чтобы он со мною встретился».

— А где он?

— Там, в степи, пасет своего быка.

— Тот человек, о ком ты говоришь, близкий мне человек. Пусть он в одежде нищего пройдет под моими окнами. Вот тебе от меня за подарок! — с этими словами Наран Сэсэк насыпала табунщику горсть золота и ушла.

Услышав от табунщика о своей Наран Сэсэк, пастух подскочил от радости, не чуя под собой ног, побежал к быку, сел на него и поскакал к ханскому дворцу. Обернувшись нищим, подошел он под окна ханши.

Ханша увидела своего мужа-пастуха и, обратившись к хану, сказал:

— Кто это под окном стоит?

Хан подошел к окну:

— Какой-то грязнуля, оборванец, отгоните его прочь отсюда!

— Что вы, хан, разве можно так?! Разве нищих обижают? По обычаям старины надобно пригласить его и чаем напоить, а потом уж и отправить. Неужто жалко вам ломтя хлеба и стакана чая?

Хан подумал, что, видно, он обидел ханшу, и тут же сказал:

— Ханша моя, пусть будет по-твоему, если хочешь, пригласи нищего.

Наран Сэсэк пригласила нищего в дом. Пастух привязал быка к серебряной коновязи, вошел во дворец, поздоровался и сел у двери. Наран Сэсэк посадила пастуха за стол злато-серебряный, едой уставленный, стала угощать гостя и беседу с ним вести. Хан же, не желая видеть, как нищий ест, ушел в свои покои.

Поев досыта, нищий ушел. Хан вышел из покоев.

— Ты почти год со мной и не разговариваешь совсем, а с нищим говорила так горячо. Что это значит?

— Я обожаю вот таких бедных, нищих, некрасивых.

Хан, подумав про себя, сказал:

— Может быть, мне обернуться страшным человеком, чтобы ты полюбила меня?

— Было бы неплохо.

— Тогда попроси у нищего одежду и дай мне надеть ее.

— Можно! — сказала Наран Сэсэк. Затем она сняла одежду со своего мужа-пастуха, нарядила в эту одежду хана, посадила его на быка и отправила его в трехдневное путешествие.

После того как хан выехал за ограду, Наран Сэсэк отдала приказ: «С юго-восточной стороны идет на нас страшный враг, чтобы напасть и разорить нас. Кто его увидит, пусть тот и прикончит его на месте встречи!» Двум богатырям дала задание выкопать яму, третьему привезти тяжелый камень величиной с быка.

Через три дня хан возвращается домой, весь грязный, неузнаваемый, верхом на быке, с палкой за поясом. Царские стражи не узнали хана, стащили его с быка, бросили в приготовленную яму, засыпали землей и придавили большим камнем. Ноёны и сановники хана сказали: «Врага непобедимого победили», — и разбрелись по домам.

А пастух овец со своей красавицей женой Наран Сэсэк уехал домой, и жили, говорят, долго и счастливо.

У одного хана служил очень хороший и прославленный табунщик. Славился он не только тем, что умел выращивать выносливых, красивых и быстроногих лошадей, но и своей честностью и прямотой. Он был смелым человеком и говорил всем только правду. Говорил он правду и ханским ноёнам, осуждая их за жестокое и бесчестное отношение к простому народу. Не стеснялся говорить он правду и о самой ханше — женщине злой, сварливой и своевольной, которая особенно жестоко поступала с бедными и незнатными людьми. Невзлюбили табунщика за правду ноёны. Возненавидела его ханша. Недолюбливал его и сам хан, но прощал ему все за великое мастерство табунщика.