Байкало-Амурская магистраль - страница 28

— А мы-то…

Буров не договорил, что «они-то»: отвернулся, склонил голову к ветровому стеклу, и Андрей заметил, как этот сильный, недюжинный мужчина украдкой смахнул рукавицей выкатившуюся слезу…

Когда они вернулись из Леприндо в Куанду, Буров, желая Андрею спокойной ночи, добавил вдруг своим крепким, буровским тоном:

— Завтра примешь под свое начало всю технику: бульдозеры, тракторы, экскаваторы — все, что есть у нас. С утра ты — старший механик СМП.

— Спасибо за доверие, но не приму… Мне себя до конца проверить надо.

— Ишь ты, не напроверялся еще! Парни втрое здоровее тебя — и то ломаются, после первой зимы с БАМа сбегают, а ты…

Буров бросил на Андрея свой колючий взгляд и сурово заключил:

— Мне твоего согласия и не надо: это — приказ. Не выполнишь — скатертью дорога…

Бросил и зашагал к своему дому, не обращая внимания на какое-то невнятное бормотание Андрея…

Через полгода, когда вновь запуржило и над Витимом стали свисать с гор зеленовато-голубыми гигантскими сосульками застывшие до весны ручейки, Андрей получил от Нины длиннющее письмо.

Она писала, что все это время не находила покоя, что искала его повсюду. Нина каялась, называла себя «эгоисткой высшей марки», сожалела о том, что не смогла (а скорее — не нашла сил) удержать тогда Андрея от «взрыва».

Лишь нынешним летом — совсем недавно — в передаче телевидения о делах строителей БАМа она увидела его в кадре в группе награжденных орденами и медалями, запомнила название поселка и — наконец-то! — узнала через управление строительством его точный адрес…

Андрей не раз перечитывал ее сумбурное, полное скрытой любви письмо, рассуждал над каждой фразой, словно наяву видел ее потухшие — без чертиков — глаза. Вновь наступили бессонные ночи, но уже не от физической, а от всколыхнувшей всего его новой душевной боли: как быть?

И он ответил ей. Написал, что БАМ для него — вторая родина, что он не мыслит дальнейшей жизни без стройки, без этого сурового, созданного для сильных людей края. Скороговоркой добавил, что он прошел проверку на прочность и как трудно ему без нее…

«Витим краше Днестра, и люди здесь, как и природа вокруг, необыкновенные. Если решишься — я жду…»

Ответа он не получил. Но студеным ярким днем дверь его квартиры распахнулась и на пороге замерла Нина: в Куанде, на второй родине Андрея, стало одной учительницей больше…»

После того как в результате кропотливого труда геологи нанесли кружочками на экономическую карту Сибири места, где скрываются богатейшие природные ресурсы, полагая, что самое главное уже позади, перед эксплуатационниками встали труднопреодолимые препятствия на пути к их освоению. Это и огромные расстояния, непроходимые, почти несуществующие дороги, и природа с ее экстремальными климатическими условиями. Для преодоления всего этого потребовалось и широкое участие ученых. Так в Сибири за короткое время появились важные научные центры. И наука в течение последних двадцати пяти лет добилась таких поистине удивительных результатов, которые возможны только при социализме, способном сконцентрировать все усилия на решении приоритетных, особо важных задач. Еще с конца 50-х годов ускоренное развитие производительных сил Сибири потребовало соответствующих научных исследований. В создании отделения Академии наук СССР участвовали люди науки со всех концов страны. Сюда перешел работать и ряд видных академиков из европейской части страны. Среди них были М. А. Лаврентьев, С. Л. Соболев, С. А. Христианович, которые поддержали энтузиазм и самоотверженную работу всего нового коллектива.

Примеру известных ученых, академиков, которые вместе со своими коллективами не задумываясь перебрались из Москвы в Новосибирск, последовало большое число опытных ученых и молодых специалистов. Все это свидетельствовало о важности начинания, стремлении ученых значительно ускорить исследования и применить их на практике.

Первый президент Сибирского отделения АН СССР, видный ученый и выдающийся организатор научных исследований академик М. А. Лаврентьев выдвинул три принципа, лежащих в основе деятельности Сибирского отделения, а именно: комплексное развитие фундаментальных исследований по наиболее важным проблемам; эффективное использование в народном хозяйстве результатов работы ученых; подготовка кадров для научной деятельности и промышленного производства, приобретающих все более широкий размах в Сибири и на Дальнем Востоке. Конечно, было нелегко выполнить все эти требования. Сибирское отделение стало первым подразделением Академии наук, организованным по территориальному принципу. Оно объединило в своем составе институты различного профиля.