Байки негевского бабайки. Том1 - страница 11
Пусть хоть и непрошенных гостей.
И особо – женщин и детей
1.27 Ужасная история накануне Рождества
Черной ночью гроза бушевала впотьмах.
Гром рычал и сверкали разряды зарниц.
Люди в страхе дрожали в убогих домах,
на коленях стояли и падали ниц.
В детской спаленке маленький мальчик лежал.
И как все он боялся до спазмов нутра,
и зарылся в подушку, и тоже дрожал,
и молился, чтоб смог он дожить до утра.
Вдруг настало затишье, и шепот в тиши
зазвучал. Леденящими были слова:
– Мальчик, мальчик, я встала уже. Поспеши.
Ты обязан сказать, где моя голова.
И забилось сердечко в груди у него,
холодела, в предчувствии страшном, душа:
что хотело то шепчущее существо
от него, от него, от него, малыша?
В черных тучах сверкнула зарница, бела.
Громыхнуло. И шепот как зуд изнутри:
– Мальчик, мальчик, вот в город уже я вошла.
Говори, где моя голова, говори!
Мальчик молча лежал, как убит наповал,
лишь глазами в испуге на окна косил.
Если б мог, он бы встал, маму с папой позвал,
только встать у него уже не было сил.
Вновь зарница, и грохнул раскатисто гром,
снова шепот загробный раздался в ночи:
– Мальчик, мальчик, уже захожу я в твой дом.
Где ж моя голова? Говори, не молчи!
Желтоватым свеченьем сквозь стену прошло
нечто жуткое, будто гниющая слизь
и шагнуло по комнате так тяжело
что, казалось, все страхи в единый сошлись.
И под тяжестью чьей-то скрипели полы
и сосульки повисли над каждой стеной
И заполнили страшные тени углы.
Снова в комнате шепот поплыл ледяной:
– Мальчик, мальчик, не ты ли лишь из озорства
склеп мой вскрыл и похитил богатство моё?
Говори же скорей, где моя голова!
Так тоскливо в могиле мне быть без неё.
Тут малыш, на кроватке привстав заблажил:
– Погляди, мертвечѝна, как слаб я и мал.
Не зорѝл я ни склепов ничьих, ни могил
и голов никаких я из склепа не брал.
Стен от инея мигом очистилась гладь.
Шепот тише звучал, улетая во тьму:
– Ну не брал и не брал. И чего так орать?
Обозналась. Бывает. Другого дожму.
И затихла, умаявшись, в далях гроза
И блаженно окутала мир тишина.
Мальчик взял узелок*. Развязал и сказал:
Дура! Мне голова, может, больше нужна!
––
* узелок – сумка в виде свёрнутой материи, подвешиваемой на палке
1.28 Пародия на "Ледяной остров" Маршака
(По интернету ходит уже немаленькая подборка пародий
на тему Ковида и прививок (ну как пресловутые "Веверлеи" и "Козлики").
В числе пародируемых авторов не было еще Самуила Маршака.
Я хочу восполнить недостающее.
Над тундрой сибирской гудит самолёт.
Грозят ему ветры и вьюги
В нем врач для прививок вакцину везет
И в руку колоть её будет.
Для этого врач будет прыгать с высот
В седой океан, на изрезанный лед,
Куда не пройти пешеходу,
Куда не доплыть пароходу,
Где лодки своей не причалит рыбак,
Не ждет самолётов посадочный знак,
Где даже упряжке полярных собак
В такую погоду нет ходу!
Туда, где за тысячи миль никого.
Но ради полярника лишь одного.
Такая России планида.
Своих не сдаём мы Ковиду!
1.29 А тьмы то и нет!
Как знает каждый мудровед
из многих умных книг:
Творец сказал: «Да будет свет!»
И сразу свет возник.
А чтоб всё было по уму,
по графику точь-в-точь,
Творец хотел создать и тьму,
но получилась ночь.
Так кривоватым вышел мир.
Наверно неспроста
Творец наделал черных дыр
и черного кота.
Нилотов, дёготь и ворон,
смолу, пласты угля…
Но всюду проникал фотон,
Творца до плача зля.
Так всякий злобный индивид,
когда настанет ночь,
все мысли темные таит,
их воплотить невмочь.
И нам, товарищ, задарма
о том страдать не след
Зачем орать: «Да сгинет тьма!»?
Ведь тьмы на свете нет.
1.30 Зазеркалье
Взглянул на зеркало, и вот
Который день придавлен стрессом:
Ведь кто-то там, внутри, живет.
Своим, заметьте, интересом!
Заглядывая в каждый дом,
и в каждой растворясь квартире,
"они", те люди за стеклом,
живут в своем, особом мире.
И пялятся на нас в упор
Из серых сумерек стеклянных:
Как мы храпим, выносим сор.
В носках дырявых! Голых в ванной!
И кто себя свободным мнит,
взгляни на них, шагая мимо!
И как их только не стошнит
от нас, без масок и без грима?
И мысль одна, чернее тьмы,
сознанье острым жалом жалит:
Что если не они, а мы?
Мы пребываем в зазеркалье?
Все чудеса свои стеклом
они от нас огородили
чтоб наша жадность, боль и зло