Байки у костра - страница 28
— Ноль подрисовать? А не больно круто? — засомневался бармен.
— Нет, нормально. — Успокоил я его. — Сам прикидывай — если даже ты, старый жук, стал у меня этот арт спрашивать, посмотрев клип на ноуте, то прикинь, что сейчас на Большой Земле начнется. Их скупать будут за любые деньги. До этого, сам знаешь, их только ботаники брали, потому как толку с них, кроме разнообразной радиоактивности, никакого. И на Большой Земле их сейчас — парочка в «курчатовке», пяток у американцев, еще по одной в разных там французских-английских универах. И все. Те своих «рыбок» ни под каким соусом не продадут, они им для науки нужны. И охрана там хорошая. Значит, куда богатеньким буратинам бечь? Правильно, к перекупам. А перекупам при хорошем заказе куда? Правильно, в Зону, к тебе, к Сержанту, к Сидоровичу, ну, к другим еще там. А вот теперь картина маслом — все «рыбки» в руках одной теплой компании. И тогда что сможет сделать теплая компания? Абсолютно верно — назвать СВОЮ цену.
— Вот же пройдоха. Хорошо, что ты в конкурентах у меня не ходишь, — добродушно улыбаясь, бармен прошелся к стоящему в углу комнаты старому шкафу, позвенел вынутой из кармана связкой ключей, открыл дверку и возвратился обратно к столу с ручной мельничкой и пачкой кофе в зернах. — Так как ты себе эту теплую компанию представляешь?
— Ты, я, еще пара сталкеров из ветеранов. В равных долях. — Тонкий запах перемалываемых зерен поплыл по комнате, вплетаясь во все остальные запахи и отодвигая их на второй план. В предвкушении еще более сильного запаха свежесвареного кофе рот наполнился слюной, я непроизвольно сглотнул, а воображение уже подсовывало услужливо запах-вопоминание пузырящейся коричневой пенки. — Мы эти арты по сталкерам ищем-скупаем, за тобой — финансирование и сбыт перекупам.
— Фифти-фифти. Пятьдесят процентов на меня, пятьдесят на всех вас. Все это за вычетом накладных. А там хоть всю Зону можешь к себе в компаньоны взять. — В умении торговаться мне до Дядюшки Оффа было — как тушкану до топотуна (прим. — топотун — он же псевдогигант). А тот неторопливо продолжал крутить ручку мельнички, ожидая моего крайнего слова.
— Я так понимаю — без моего «да» кофеек мне не обломится?
— Ты неправильно понимаешь. Без твоего «да» кофеек тебе вообще обломится. По полной и надолго. — Бармен приветливо улыбнулся, показав все тридцать два, или сколько их там, у акул капитализма, зуба.
— Под влиянием жесточайшего шантажа вынужден согласиться. Только, по моим «рыбкам» мы с тобой тет-а-тет решаем. Прямо сейчас. Чего ты так на меня изумляешься? У меня их две штуки. — Всетаки приятно последнее слово за собой оставить. Дядюшка Офф с удвоенной энергией закрутил ручку кофемолотильного аппарата.
После пары кружек ароматного кофе я, сытый и довольный, вышел в зал. Народ за столиками и возле стойки переговаривался между собой, не обращая на меня особого внимания, охранник молча посторонился, пропуская в зал. В углу, в компании с бутылкой «Казаков» стоял Вова Спорщик. Он то мне и был нужен. Пару дней назад Вова вернулся из очередной ходки, вернулся, что называется «по ноздри», большую часть хабара скинул, и теперь пропивал вырученные деньги, но несколько артов оставил. Как он сам сказал — «на похмел и под новую ходку». Среди них, если он прошлый раз не наболтал, была и «золотая рыбка».
— Вова, привет! Ты «рыбку» еще не скинул? — я решил сразу брать быка за рога. Пока Спорщик еще мог адекватно оценивать окружающую обстановку.
— А! Здорово, бродяга! — обрадовался новому собеседнику Спорщик. И сразу же сделал попытку перевести меня в категорию собутыльников. — Отшел, дружбан, давай с тобой выпьем! Бармен! Дай еще один стакан! И еще одну, нет две флакошки «казачат»!
— Стой, стой, стой! Вова, я ж не пью. Ты мне про «рыбку» скажи
Отшельник, для тебя — любой стих. Если тока щаз-з вспомню. Ну мы с тобой щаз-з выпьем — и я сразу вспомню. — Спорщик пьяно покачнулся, но успел ухватиться за полку стойки. — И рыбков на закуску возьмем. В томате. А то я уже всех съел. И в масле, и в томате. Во, смотри…