База-500: Ягдкоманда - страница 6
— Костюм, Гейнц, просто костюм, — ответил я. — Есть что-нибудь?
— Для вас, господин Герлиак, я достану костюм даже из гардероба рейхсмаршала! — пообещал Гейнц.
— Боюсь, мне еще долго расти до его размера! — рассмеялся я.
— Я подгоню вам любой костюм по фигуре, — заверил Гейнц. — Прошу вас в примерочную.
Через час я вышел из универмага в светло-сером костюме из превосходного довоенного английского сукна. Это великолепие обошлось мне в коробку с салями, двадцать пачек сигарет и фунт натурального кофе — полученный мной в РСХА продовольственный паек. Сорочка и галстук французского происхождения, золотые запонки — из личных запасов Гейнца. За них я щедро расплатился привезенным с собой с Востока салом и свиным окороком, которые по моему телефонному звонку привез мне прямо в универмаг Махер.
К шести часам вечера я подъехал к хорошо знакомому дому в Шарлоттенбурге. Я вышел из машины, достал из кармана ключ и открыл калитку, ведущую в маленький уютный дворик. Шофер отдал мне два аккуратно увязанных пакета: один с моим мундиром, из которого я не вылезал весь последний год, второй — с продуктами. Я отпустил шофера и подошел к входной двери. Дверь распахнулась: на пороге стояла моя экономка Эрна.
— Доктор Бахманн! — радостно всплеснула она руками. — Какая неожиданная радость! Входите скорее! Вы прямо с дороги? Я сейчас приготовлю вам ванну. Какое счастье, что у меня еще остались торфяные брикеты!
В 1934 году, дав санкцию на проведение операции «Марьяж», Гейдрих приказал оформить этот особняк в Шарлоттенбурге на имя доктора Бахманна, юридического консультанта концерна «ИГ Фарбениндустри». Под именем «доктор Бахманн» меня знали моя экономка Эрна, соседи по кварталу, блокляйтер НСДАП и местное отделение гестапо.
— Эрна, пока я буду в ванной комнате, распорядись вот с этим, — сказал я, отдавая экономке пакет с продовольствием.
Через полчаса я лежал в наполненной восхитительно горячей водой ванне и млел, погрузившись в иллюзию мирной жизни. Белый кафель с синим узором, ярко начищенный бронзовый кран, шум титана с горячей водой — что может быть прекраснее для взора усталого фронтовика?
Прекраснее был ужин, приготовленный Эрной в то время, пока я отмокал от войны и блаженствовал в кресле возле камина с бокалом коньяка в руке.
Копченая свинина, — в союзе с капустой из запасов Эрны, — превратилась в восхитительный домашний айсбайн. Аккуратно нарезанные домашние колбаса и шпиг вызывали слезы умиления Эрны при каждом взгляде: она уже давно отвыкла от продуктов, которые не выдавались по карточкам. Натуральный кофе она засыпала в ручную мельницу с почти религиозным благоговением, боясь уронить хоть одно зернышко.
Я знал, что у Эрны был брат — и больше никого в этой жизни. Замуж в молодости она не вышла, а сейчас, в бальзаковском возрасте, когда фронт перемалывал сотни тысяч молодых мужчин, это стало для нее совсем нереальной задачей. Она смирилась с судьбой и даже радовалась, что имеет работу приходящей прислуги, гордо именуя себя «экономкой». Еще в 1939 году по моей просьбе ее оформили в негласный агентурный состав СД, так что никто ее не беспокоил. По давно заведенному обычаю Эрна ночевала в доме в мое отсутствие, а когда я жил в доме, она ночевала в своей маленькой квартирке возле станции Лертер. Вот и сейчас, вымыв после ужина посуду, она засобиралась домой.
Моя машина, которой я пользовался до войны, была давно реквизирована для нужд фронта. Так что как нельзя кстати за мной на время моего пребывания в Берлине закрепили машину из гаража РСХА. Мой батальон по-прежнему числился в подчинении РСХА, а я находился в штате VI управления. Впрочем, так повелось еще с 1935 года, когда я выполнял функции личного референта Гейдриха и практически не появлялся на Принц Альбертштрассе; все те, кто знал о моем существовании, твердо усвоили: Герлиак — человек Гейдриха, выполняющий его личные задания, и потому не стоит интересоваться: что такое Герлиак и чем он занимается.
Я вызвал машину и через полчаса уже усаживал Эрну в машину.
— Это же машина гестапо, — испуганно шепнула она мне на ухо, бросив взгляд на номер.